5791 ответов в теме

[3JIOE_3JIO]

секс с несовершеннолетними,

Эй а что тут такого???

[Evilman]

Ваша позиция, которую вы излагаете на форуме - дебилизм по определению. Вы как минимум с попустительства администрации пропагандируете - продажу наркотиков несовершеннолетним, продажу наркотиков вообще, секс с несовершеннолетними, педофилию, убийства людей по каким либо определенным признакам, геноцид, преступления против человечности.

Так "человечность" и запрет людям делать с самими собой все, что им захочется (включая наркотики, секс etc) - и есть дебилизм.

[Rainbow Hunter]

... хотя патриарх действует абсолютно в рамках закона.

Участниц Pussy Riot этапировали в Мордовию и Пермский край

[Sansanich]

Эпатирующих - этапировать!

А на кафедре богословия МИФИ следует открыть факультет Абстрактного зла.

[Anti Pod]

Участниц Pussy Riot этапировали в Мордовию и Пермский край

Сам Патриарх?

[3JIOE_3JIO]

Сам Патриарх?

Что плохого в сексе с несовершеннолетними????

[Anti Pod]

Что плохого в сексе с несовершеннолетними????

Ты ищешь себе оправдание? Уже практиковал?

[Rainbow Hunter]

ТС, куратора не дадим, у нас дискуссионная площадка.
Но меня вот что интересует. Ты реально считаешь, что православие или любая иная религия интересна Богу?

[demadje]

Что плохого в сексе с несовершеннолетними????

ни сиськи ни письки и жопа с кулачек

[Rainbow Hunter]

Сам Патриарх?

Нет конечно, но и закон тут рядом не стоял.

[DIMFIRE]

ТС, куратора не дадим, у нас дискуссионная площадка.
Но меня вот что интересует. Ты реально считаешь, что православие или любая иная религия интересна Богу?

А при чем тут бог? С каких пор он вообще как то относится к православию? Они же доскам поклоняются и баблу

[Sonya]

...преподносят... ну ладно.

Да-да, именно преподносят. И собственно я задала Вам конкретный вопрос, но не удивлена, что ответа не последовало.

[3JIOE_3JIO]

ни сиськи ни письки и жопа с кулачек

Не тех несовершеннолетних ты знавал мой юный падаван

Ты ищешь себе оправдание? Уже практиковал?

Чего тут оправдывать то я не пойму??

[Vozic]

[DIMFIRE]

Чего тут оправдывать то я не пойму??

ТЫ НЕ ХРИСТИАНСКИЙ СВЯЩЕННИК!!! Е-ть совершеннолетних можно только христианским священникам

[Sansanich]

Православие, сиречь автокефалическая ортодоксия есть организованная форма религии, проще говоря - Церковь. То бишь социальный институт примерно такой же как полиция или там армия.

К сожалению (или к счастью) создание культов, а следом из них и религии (как раз в процессе систематизации этих самых культов) абсолютно неизбежно. Это просто процесс самоорганизации общества. Культы могут быть самыми разными - вплоть до культа уничтожения всех и всяческих культов. Но итог один - образуется клир, ака жречество (священники, историки истории КПСС, правозащитники, гринписовцы-борцы-за-права-животных, ЛГБТ-активисты, сталинисты, троцкисты... числа им не счесть), и последователи этого самого культа, а так же рисуется портрет врага... Так что те ещё пряники. С другой стороны культ и культура слова однокоренные - ибо вообще без системы ценностей в принципе невозможна никакая эстетика.

Так что во всей истории человечества схемма культ-религия-церковь прослеживается. РПЦ это просто одна из форм такой самоорганизации - и не самая плохая imho (во всяком случае к "войне за веру" особо-то и не призывают в отличии от некоторых, да и бонбы тоже как-то не часто чтоб взрывали). Ну а поскольку это форма самоорганизации общества - то и отражает ПЦ наше общество в полной мере..

[Wisdoom]

Я просто отсавлю это тут.

Л.Н.Толстой
Ответ на определение синода от 20-22 февраля и на полученные мною по этому случаю письма

He who begins by loving Christianity better than Truth
will proceed by loving his own Sect or Church better
than Christianity, and end in loving himself better than all.

Coleridge

Я не хотел сначала отвечать на постановление обо мне синода, но постановление это вызвало очень много писем, в которых неизвестные мне корреспонденты - одни бранят меня за то, что я отвергаю то, чего я не отвергаю, другие увещевают меня поверить в то, во что я не переставал верить, третьи выражают со мной единомыслие, которое едва ли в действительности существует, и сочувствие, на которое я едва ли имею право; и я решил ответить и на самое постановление, указав на то, что в нем несправедливо, и на обращения ко мне моих неизвестных корреспондентов.

Постановление синода вообще имеет много недостатков; оно незаконно или умышленно двусмысленно; оно произвольно, неосновательно, неправдиво и, кроме того, содержит в себе клевету и подстрекательство к бурным чувствам и поступкам.

Оно незаконно или умышленно двусмысленно потому, что если оно хочет быть отлучением от церкви, то оно не удовлетворяет тем церковным правилам, по которым может произноситься такое отлучение; если же это есть заявление о том, что тот, кто не верит в церковь и ее догмата, не принадлежит к ней, то это само собой разумеется, и такое заявление не может иметь никакой другой цели, как только ту, чтобы, не будучи в сущности отлучением, оно бы казалось таковым, что собственно и случилось, потому что оно так и было понято.

Оно произвольно, потому что обвиняет одного меня в неверии во все пункты, выписанные в постановлении, тоща как не только многие, но почти все образованные люди в России разделяют такое неверие и беспрестанно выражали и выражают его и в разговорах, и в чтении, и в брошюрах и книгах.

Оно неосновательно, потому что главным поводом своего появления выставляет большое распространение моего совращающего людей лжеучения, тогда как мне хорошо известно, что людей, разделяющих мои взгляды, едва ли есть сотня, и распространение моих писаний о религии, благодаря цензуре, так ничтожно, что большинство людей, прочитавших постановление синода, не имеют ни малейшего понятия о том, что мною писано о религии, как это видно из получаемых мною писем.

Оно содержит в себе явную неправду, утверждая, что со стороны церкви были сделаны относительно меня не увенчавшиеся успехом попытки вразумления, тогда как ничего подобного никогда не было.

Оно представляет из себя то, что на юридическом языке называется клеветой, так как в нем заключаются заведомо несправедливые и клонящиеся к моему вреду утверждения.

Оно есть, наконец, подстрекательство к дурным чувствам и поступкам, так как вызвало, как и должно было ожидать, в людях непросвещенных и нерассуждающих озлобление и ненависть ко мне, доходящие до угроз убийства и высказываемые в получаемых мною письмах. "Теперь ты предан анафеме и пойдешь после смерти в вечное мучение и издохнешь как собака... анафема ты, старый черт... проклят будь", пишет один. Другой делает упреки правительству за то, что я не заключен еще в монастырь, и наполняет письмо ругательствами. Третий пишет: "Если правительство не уберет тебя, - мы сами заставим тебя замолчать"; письмо кончается проклятиями. "Чтобы уничтожить прохвоста тебя, - пишет четвертый, - у меня найдутся средства..." Следуют неприличные ругательства. Признаки такого же озлобления после постановления синода я замечаю и при встречах с некоторыми людьми. В самый же день 25 февраля, когда было опубликовано постановление, я, проходя по площади, слышал обращенные ко мне слова: "Вот дьявол в образе человека", и если бы толпа была иначе составлена, очень может быть, что меня бы избили, как избили, несколько лет тому назад, человека у Пантелеймоновской часовни.

Так что постановление синода вообще очень нехорошо; то, что в конце постановления сказано, что лица, подписавшие его, молятся, чтобы я стал таким же, как они, не делает его лучше.

Это так вообще, в частностях же постановление это несправедливо в следующем. В постановлении сказано: "Известный миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и воспитанию, граф Толстой, в прельщении гордого ума своего, дерзко восстал на Господа и на Христа его и на святое его достояние, явно перед всеми отрекся от вскормившей и воспитавшей его матери, церкви православной".

То, что я отрекся от церкви, называющей себя православной, это совершенно справедливо. Но отрекся я от нее не потому, что я восстал на Господа, а напротив, только потому, что всеми силами души желал служить ему. Прежде чем отречься от церкви и единения с народом, которое мне было невыразимо дорого, я, по некоторым признакам усумнившись в правоте церкви, посвятил несколько лет на то, чтобы исследовать теоретически и практически учение церкви: теоретически - я перечитал все, что мог, об учении церкви, изучил и критически разобрал догматическое богословие; практически же - строго следовал, в продолжение более года, всем предписаниям церкви, соблюдая все посты и посещая все церковные службы. И я убедился, что учение церкви есть теоретически коварная и вредная ложь, практически же собрание самых грубых суеверий и колдовства, скрывающее совершенно весь смысл христианского учения.

И я действительно отрекся от церкви, перестал исполнять ее обряды и написал в завещании своим близким, чтобы они, когда я буду умирать, не допускали ко мне церковных служителей, и мертвое мое тело убрали бы поскорей, без всяких над ним заклинаний и молитв, как убирают всякую противную и ненужную вещь, чтобы она не мешала живым.

То же, что сказано, что я "посвятил свою литературную деятельность и данный мне от Бога талант на распространение в народе учений, противных Христу и церкви" и т.д., и что "я в своих сочинениях и письмах, во множестве рассылаемых мною так же, как и учениками моими, по всему свету, в особенности же в пределах дорогого отечества нашего, проповедую с ревностью фанатика ниспровержение всех догматов православной церкви и самой сущности веры христианской", - то это несправедливо. Я никогда не заботился о распространении своего учения. Правда, я сам для себя выразил в сочинениях свое понимание учения Христа и не скрывал эти сочинения от людей, желавших с ними познакомиться, но никогда сам не печатал их; говорил же людям о том, как я понимаю учение Христа, только тогда, когда меня об этом спрашивали. Таким людям я говорил то, что думаю, и давал, если они у меня были, мои книги.

Потом сказано, что я "отвергаю Бога, во святой троице славимого создателя и промыслителя вселенной, отрицаю господа Иисуса Христа, богочеловека, искупителя и спасителя мира, пострадавшего нас ради человеков и нашего ради спасения и воскресшего из мертвых, отрицаю бессеменное зачатие по человечеству Христа господа и девство до рождества и по рождестве пречистой богородицы".

То, что я отвергаю непонятную троицу и не имеющую никакого смысла в наше время басню о падении первого человека, кощунственную историю о Боге, родившемся от девы, искупляющем род человеческий, то это совершенно справедливо. Бога же - духа, бога - любовь, единого бога - начало всего, не только не отвергаю, но ничего не признаю действительно существующим, кроме Бога, и весь смысл жизни вижу только в исполнении воли Бога, выраженной в христианском учении.

Еще сказано: "не признает загробной жизни и мздовоздаяния". Если разуметь жизнь загробную в смысле второго пришествия, ада с вечными мучениями, дьяволами, и рая - постоянного блаженства, то совершенно справедливо, что я не признаю такой загробной жизни; но жизнь вечную и возмездие здесь и везде, теперь и всегда, признаю до такой степени, что, стоя по своим годам на краю гроба, часто должен делать усилия, чтобы не желать плотской смерти, то есть рождения новой жизни, верю, что всякий добрый поступок увеличивает истинное благо моей вечной жизни, а всякий злой поступок уменьшает его.

Сказано также, что я отвергаю все таинства. Это совершенно справедливо. Все таинства я считаю низменным, грубым, несоответствующим понятию о Боге и христианскому учению колдовством и, кроме того, нарушением самых прямых указаний Евангелия. В крещении младенцев вижу явное извращение всего того смысла, который могло иметь крещение для взрослых, сознательно принимающих христианство; в совершении таинства брака над людьми, заведомо соединявшимися прежде, и в допущении разводов и в освящении браков разведенных вижу прямое нарушение и смысла, и буквы Евангельского учения. В периодическом прощении грехов на исповеди вижу вредный обман, только поощряющий безнравственность и уничтожающий опасение перед согрешением.

В елеосвящении так же, как и в миропомазании, вижу приемы грубого колдовства, как и в почитании икон и мощей, как и во всех тех обрядах, молитвах, заклинаниях, которыми наполнен требник. В причащении вижу обоготворение плоти и извращение христианского учения. В священстве, кроме явного приготовления к обману, вижу прямое нарушение слов Христа, - прямо запрещающего кого бы то ни было называть учителями, отцами, наставниками (Мф. XXIII, 8-10).

Сказано, наконец, как последняя и высшая степень моей виновности, что я, "ругаясь над самыми священными предметами веры, не содрогнулся подвергнуть глумлению священнейшее из таинств - евхаристию". То, что я не содрогнулся описать просто и объективно то, что священник делает для приготовлений этого, так называемого, таинства, то это совершенно справедливо; но то, что это, так называемое, таинство есть нечто священное и что описать его просто, как оно делается, есть кощунство, - это совершенно несправедливо. Кощунство не в том, чтобы назвать перегородку - перегородкой, а не иконостасом, и чашку - чашкой, а не потиром2 и т.п., а ужаснейшее, не перестающее, возмутительное кощунство - в том, что люди, пользуясь всеми возможными средствами обмана и гипнотизации, - уверяют детей и простодушный народ, что если нарезать известным способом и при произнесении известных слов кусочки хлеба и положить их в вино, то в кусочки эти входит Бог; и что тот, во имя кого живого вынется кусочек, тот будет здоров; во имя же кого умершего вынется такой кусочек, то тому на том свете будет лучше; и что тот, кто съест этот кусочек, в того войдет сам Бог.

Ведь это ужасно!

Как бы кто ни понимал личность Христа, то учение его, которое уничтожает зло мира и так просто, легко, несомненно дает благо людям, если только они не будут извращать его, это учение все скрыто, все переделано в грубое колдовство купанья, мазания маслом, телодвижений, заклинаний, проглатывания кусочков и т.п., так что от учения ничего не остается. И если когда какой человек попытается напомнить людям то, что не в этих волхвования, не в молебнах, обеднях, свечах, иконах учение Христа, а в том, чтобы люди любили друг друга, не платили злом за зло, не судили, не убивали друг друга, то поднимется стон негодования тех, которым выгодны эти обманы, и люди эти во всеуслышание, с непостижимой дерзостью говорят в церквах, печатают в книгах, газетах, катехизисах, что Христос никогда не запрещал клятву (присягу), никогда не запрещал убийство (казни, войны), что учение о непротивлении злу с сатанинской хитростью выдумано врагами Христа.

Ужасно, главное, то, что люди, которым это выгодно, обманывают не только взрослых, но, имея на то власть, и детей, тех самых, про которых Христос говорил, что горе тому, кто их обманет. Ужасно то, что люди эти для своих маленьких выгод делают такое ужасное зло, скрывая от людей истину, открытую Христом и дающую им благо, которое не уравновешивается и в тысячной доле получаемой ими от того выгодой. Они поступают, как тот разбойник, который убивает целую семью, 5-6 человек, чтобы унести старую поддевку и 40 коп. денег. Ему охотно отдали бы всю одежду и все деньги, только бы он не убивал их. Но он не может поступить иначе. То же и с религиозными обманщиками. Можно бы согласиться в 10 раз лучше, в величайшей роскоши содержать их, только бы они не губили людей своим обманом. Но они не могут поступать иначе. Вот это-то и ужасно. И потому обличать их обманы не только можно, но должно. Если есть что священное, то никак уже не то, что они называют таинством, а именно эта обязанность обличать их религиозный обман, когда видишь его. Если чувашин мажет своего идола сметаной или сечет его, я могу равнодушно пройти мимо, потому что то, что он делает, он делает во имя чуждого мне своего суеверия и не касается того, что для меня священно; но когда люди, как бы много их ни было, как бы старо ни было их суеверие и как бы могущественны они ни были, во имя того Бога, которым я живу, и того учения Христа, которое дало жизнь мне и может дать ее всем людям, проповедуют грубое колдовство, я не могу этого видеть спокойно. И если я называю по имени то, что они делают, то я делаю только то, что должен, чего не могу не делать, если я верую в Бога и христианское учение. Если же они вместо того, чтобы ужаснуться на свое кощунство, называют кощунством обличение их обмана, то это только доказывает силу их обмана и должно только увеличивать усилия людей, верующих в Бога и в учение Христа, для того, чтобы уничтожить этот обман, скрывающий от людей истинного Бога.

Про Христа, выгнавшего из храма быков, овец и продавцов, должны были говорить, что он кощунствует. Если бы он пришел теперь и увидал то, что делается его именем в церкви, то еще с большим и более законным гневом наверно повыкидал бы все эти ужасные антиминсы, и копья, и кресты, и чаши, и свечи, и иконы, и все то, посредством чего они, колдуя, скрывают от людей Бога и его учение.

Так вот что справедливо и что несправедливо в постановлении обо мне синода. Я действительно не верю в то, во что они говорят, что верят. Но я верю во многое, во что они хотят уверить людей, что я не верю.

Верю я в следующее: верю в Бога, которого понимаю как дух, как любовь, как начало всего. Верю в то, что он во мне и я в нем. Верю в то, что воля Бога яснее, понятнее всего выражена в учении человека Христа, которого понимать Богом и которому молиться считаю величайшим кощунством. Верю в то, что истинное благо человека - в исполнении воли Бога, воля же его в том, чтобы люди любили друг друга и вследствие этого поступали бы с другими так, как они хотят, чтобы поступали с ними, как и сказано в Евангелии, что в этом весь закон и пророки. Верю в то, что смысл жизни каждого отдельного человека поэтому только в увеличении в себе любви, что это увеличение любви ведет отдельного человека в жизни этой ко все большему и большему благу, дает после смерти тем большее благо, чем больше будет в человеке любви, и вместе с тем и более всего другого содействует установлению в мире царства Божия, то есть такого строя жизни, при котором царствующие теперь раздор, обман и насилие будут заменены свободным согласием, правдой и братской любовью людей между собою. Верю, что для преуспеяния в любви есть только одно средство: молитва, - не молитва общественная в храмах, прямо запрещенная Христом (Мф. VI, 5-13), а молитва, образец которой дан нам Христом, -уединенная, состоящая в восстановлении и укреплении в своем сознании смысла своей жизни и своей зависимости только от воли Бога.

Оскорбляют, огорчают или соблазняют кого-либо, мешают чему-нибудь и кому-нибудь или не нравятся эти мои верования, - я так же мало могу их изменить, как свое тело. Мне надо самому одному жить, самому одному и умереть (и очень скоро), и потому я не могу никак иначе верить, как так, как верю. Готовясь идти к тому Богу, от которого исшел. Я не говорю, чтобы моя вера была одна несомненно на все времена истинна, но я не вижу другой - более простой, ясной и отвечающей всем требованиям моего ума и сердца; если я узнаю такую, я сейчас же приму ее, потому что Богу ничего, кроме истинны, не нужно. Вернуться же к тому, от чего я с такими страданиями только что вышел, я уже никак не могу, как не может летающая птица войти в скорлупу того яйца, из которого она вышла. "Тот, кто начнет с того, что полюбит христианство более истины, очень скоро полюбит свою церковь или секту более, чем христианство, и кончит тем, что будет любить себя (свое спокойствие) больше всего на свете", - сказал Кольридж.

Я шел обратным путем. Я начал с того, что полюбил свою православную веру более своего спокойствия, потом полюбил христианство более своей церкви, теперь же люблю истину более всего на свете. И до сих пор истина совпадает для меня с христианством, как я его понимаю. И я исповедую это христианство; и в той мере, в какой исповедую его, спокойно и радостно живу и спокойно и радостно приближаюсь к смерти.

4 апреля 1901. Лев Толстой. Москва

Все уже давно сказано, все уже было.

[Sansanich]

Угу - то-то перед смертью Л.Н. куда-то побежал, и умер на полустанке... Жаль, гениальный писатель был, да вот только гордыня сгубила.

Ну и его "учение", мягко говоря, не сильно лучше (а то и хуже) чем даже самое "чорнорубашечное", "кондовое" и "домостройное" православие...

Сообщение отредактировал Sansanich: 23 October 2012 - 8:47

[Kadze]

...преподносят... ну ладно.

Обращаю внимание все это пишет еврей и иудей Владимир Соловьев.

Источник: http://www.otsy.ru/m..._pervyh_ruk.htm

Я говорю: «А вы богатый человек?». Он говорит: «Давайте я вам расскажу о своей квартире? Еще во времена Бориса Николаевича Ельцина, до приватизационных квартирных схем, Владимир Иосифович Ресин спросил меня: «Владыка, а вы где живете?». При этом, надо отметить, что его святейшество очень точно передает даже интонации голосов, что для меня было так несколько неожиданно. Когда беседуешь со его святейшеством, то удивляешься, насколько у него глаз горит, насколько он живой, насколько он глубокий. Ощущение редкого наслаждения беседой. Время летит совершенно незаметно. Он говорит: «И подходит Владимир Иосифович и говорит: «Владика, вы где живете?». Я говорю: «Ну как где? Там же, где и мои предшественники. Вот Серебряный бор, деревянный дом. Он говорит: «В этой развалюхе, что ли?». Патриарх говорит: «Что есть, в том и живем». — «Ну, давайте мы вам квартиру выдадим». Патриарх говорит: «Я для этого ничего делать не буду. Как считаете нужным, так и поступайте». Через некоторое время принимается постановление, Борис Николаевич подписывает и выделяется квартира в доме на Набережной. Приезжает Владимир Иосифович Ресин и говорит: «Владыка, вот такая квартира, но вы там жить не будете». Он говорит: «Почему?». — Ресин: «Ну, потому что на самом деле это даже не квартира, а пристройка на крыше сверху. Ни одна из квартир, изначально как планировалось, а кто-то когда-то на крыше сверху что-то пристроил». Я говорю: «Большая?». Он говорит: «Жилая, 104, а так общая — 140 метров». — «Я туда поднялся, посмотрел — потрясающий вид на то место, где теперь стоит храм Христа Спасителя. Но состояние было ужасающее. Просто разруха». И Владимир Иосифович говорит: «А вот мы тут напротив гостиницы «Советская» построили первый дом тогда еще, вот там квартира замечательная, но за нее надо заплатить». — «Сколько?». Владимир Иосифович называет сумму и владыка на тот момент, теперь Патриарх, говорит: «Я не могу себе этого позволить». Потому что это был момент, когда не было денег платить людям зарплату. Говорит: «Таких денег просто нет, поэтому даже не стоит на эту тему продолжать разговор». Когда появилась возможность приватизировать, то ему сказали, что квартиру вы можете приватизировать и квартира была приватизирована.За все время святейшество не провело в этой квартире даже недели жизни, но, так как переехал в Москву, то перевез туда потрясающую библиотеку отца. Отец патриарха — человек удивительный, который свою зарплату тратил на приобретение редких фолиантов. И собрал многотысячную раритетнейшую библиотеку. И во многом блестящий русский язык и склад ума патриарха столь удивительный — это заслуга его отца. Потому что святейшество читал, представляешь, ребенку 10-12 лет, а он читает философские труды, потрясающе изданные, там книга XIX века. И насколько это влияет на формирующуюся интеллектуальную мощь человека. Эта библиотека, также как ряд предметов мебели, переехали в московскую квартиру. Туда же отправились и две троюродные сестры владыки, одной из которых сейчас 65 лет, другой 55.

Вот в известной публикации на сайте указана фотография молоденькой привлекательной дамы, которая сопровождает патриарха, это фотография двадцатилетней давности, сделанная еще в Смоленске. Это фотография 65-летней троюродной сестры святейшества. Они все воспитывались вместе. Такая большая, хорошая и патриархальная семья, поэтому даже троюродные и двоюродные все были как часть семьи. Сестры патриарха положили свою жизнь на служение и на помощь святейшему. То есть они ему помогают в его служении. И там они ночуют, там они живут, там какой-то их скарб. Вдруг — звонок. Звонит сестра и говорит, что в этой квартире мы больше жить не сможем. Она говорит: «В этой квартире мы больше жить не сможем». Он говорит: «Что случилось?». Она: «Невозможно находиться, через 10 минут начинаешь задыхаться». Святейшество поднимается наверх и видит, как вся квартира покрыта не просто пылью, а ощущение, что Хиросима и Нагасаки — ядерная пыль все облепила. При этом сестра открывает дверь с замотанным лицом. То есть она дышит через слои марли. Через 10 минут нахождения в этой квартире владыка начинает задыхаться. Вызывается экспертиза, выясняется — квартирой ниже делается ремонт. Люди забивают воздуховоды, начинают выбивать все пространство изнутри. Вот просто все выбивают, всю эту строительную взвесь затягивает вверх. Когда приходят строители, они сами в ужасе — это какой-то кошмар, это ужас. Что же делать? Как это возможно? Надо что-то делать. А владыка честно говорит: «Сделайте так, чтобы я к этому не имел никакого отношения. Я не хочу встревать. Действуйте, как того требуется по закону. Вот, в этой квартире прописана сестра, поэтому все, что надо, делайте по закону. Вызывайте ЖЭК, вызывайте Санэпиднадзор, то есть всех, кто должен разобраться, пожалуйста, решайте вопрос. Конечно, ни в какие тяжбы сам встревать не буду». Итак, продолжаю рассказ. Поэтому во всю дальнейшую судебную тяжбу, которую вела сестра святейшего и представители собственника квартиры, естественно, святейшество никаким образом не мог и не собирался вступать. Здесь вообще есть очень важный морально-этический момент. Вот когда беседуешь с патриархом, то каждый раз ты чувствуешь, что он дает не просто ответ, а он базируется на постулатах, то есть это всегда неслучайный ответ. Так получилось, что квартира снизу принадлежит господину Шевченко. Господин Шевченко в какой-то момент времени был министром здравоохранения при Борисе Николаевиче Ельцине, потом решил постричься и стать священнослужителем, но он для этого уехал чуть ли не в Житомир, где его рукоположил местный владыка, после чего этот владыка через несколько месяцев был отлучен от лика Церкви за педерастию. Это как бы параллельный рассказ истории. Господин Шевченко после этого решил, что он будет работать священнослужителем, служить у себя в Центре, он построил часовню и там крестит, там совершает обряд венчания и все необходимые процедуры. Но, оказывается, я этого не знал, в Русской православной церкви священник не может просто так, где он захочет, взять и служить. То есть сначала он должен взять, скажем, по-армейски у руководителя местного подразделения — у архиерея — открепительную грамоту. И только взяв открепительную грамоту, в данном случае в Житомире, он может переехать на место нового служения и там уже — пожалуйста, приступать к исполнению своих обязанностей. Этого сделано не было. Поэтому де-факто, из-за нарушения вот этих внутри канонических законов, была возбуждена проверка и все необходимые процедуры по лишению сана бывшего министра здравоохранения господина Шевченко. Это до того, как началась квартирная тяжба.

При этом я не даю никаких морально-этических оценок, я не знаком с господином Шевченко, не говорю ни хорошо, ни плохо, просто пересказываю канву. Поэтому, учитывая, что вот такого рода внутрицерковная тяжба идет, патриарху было в высшей степени некорректно встречаться с господином Шевченко и обсуждать бытовые вопросы, потому что это было бы воспринято как некая форма либо сделки, либо чего угодно еще, то есть единственный вариант здесь был полностью отстраниться от всех этих вопросов. Дальше уже — я при этом ни в коей мере не собираюсь ни обелять, ни обвинять ни одну, ни другую сторону — решение принимал суд. То есть суд продолжался долго, была назначена экспертиза. Самой дорогой частью иска оказалось реставраторская работа, которую может сделать единственный институт в России по восстановлению библиотеки. Это реально очень дорого. Дорогое оборудование. Оценку по решению суда давал институт, который этим занимается. Никакие церковные структуры к этому не имели никакого отношения. Сумма иска, исходя из этих оценок, которые были даны внешними структурами, оказалась очень значительной. А дальше, так как господин проигравший отказался платить, то, соответственно, начинают действовать судебные эксперты. И отсюда пошел разговор о том, что — вот, отдавайте квартиру. Никто не говорит ни о какой отдаче квартиры. Речь идет о возмещении суммы. При этом я спрашиваю патриарха: «А почему нельзя было простить?». Говорит: «Такой вариант всегда был, но это тоже было бы некорректно. Я по максимуму постарался: вместо двойной очистки книг я согласился на ординарную, что сэкономило существенную сумму денег. Исходя из этого, сумма иска была существенно сокращена». Я говорю: «А куда пойдут деньги, которые вы получите?». Он говорит: «Конечно, все на благотворительность. То есть часть пойдет на восстановление библиотеки, все остальные деньги до копейки будут, конечно, отправлены на благотворительность, то есть ни копейки денег ни патриарху, ни его семье не перейдут».

Также много разговоров шло о нанопыли. Не очень удачный термин. Конечно, гораздо точнее было бы всего лишь употребить термин «мелкодисперсная взвесь». Действительно, было обнаружено, что это мелкодисперсная взвесь, которая въелась, некий радиоактивный фон. Но, опять же, это же не Церковь дала эти выводы, эти выводы дали независимые институты. Как попало, что попало, откуда? И когда говорят: вот, она что, золотая, что стоит столько денег? Нет. Но если у вас дома хранится чаша династий Мин, которая стоит безумных денег, и в нее попадает теннисный мячик, чаша разбивается и вы выставляете иск, то вы же не говорите, какой золотой теннисный мячик, вы говорите — какая драгоценная часа разбилась. Сама пыль денег не стоит. Но ущерб, нанесенный уникальной библиотеке, был оценен вполне в конкретную сумму. Для патриарха эта история, конечно, очень болезненная. Мне крайне неприятно, она идет давно. Патриарх пытается полностью от нее отстраниться. Особенно ранит душу патриарха то, что души не пытаются разобраться, хотя патриарх действует абсолютно в рамках закона.

он еврей. неужели ви таки думаете что это было написано за убеждения? Таки убеждения в карман не кладут.

[Wisdoom]

Угу - то-то перед смертью Л.Н. куда-то побежал, и умер на полустанке... Жаль, гениальный писатель был, да вот только гордыня сгубила.

Ну и его "учение", мягко говоря, не сильно лучше (а то и хуже) чем даже самое "чорнорубашечное", "кондовое" и "домостройное" православие...

Сгубила его старость.

Ну а про учение... Беда-то не в учении. Не в православии. В людях беда.