О неправде тотальной апологии(воспроизвожу отрывок из моей, кажется, мало кем прочитанной книги «Перестройка в Церковь»):
Среди ошибок миссионера - тотальная апологетика. Защита всего, что есть в жизни и истории Церкви.
Я боюсь пропаганды. Накушался ее в детстве. Люди знают о наших церковных болячках. А если мы будем их замалчивать и говорить, что все-то у нас хорошо и беспроблемно, то люди сочтут нас именно пропагандистами, причем неумными и нечестными. Поэтому я считаю, что именно миссионерски важно быть честным.
Есть православие, а есть мифы о нем. Среди этих мифов есть мифы, создаваемые нецерковными людьми, а есть мифы, с радостью передаваемые людьми из Церкви.
В числе таких мифов находится и распространенное мнение о том, что, в отличие от католиков, православие никогда не прибегало к понуждению в вопросах веры, что православный мир не знал ни инквизиции, ни крестовых походов, ни костров, ни сокрушения чужих святынь… К сожалению, это не так.
«Житие св. Константина Философа» (равноап. Кирилла) говорит: «В земле же фульского народа был большой дуб, сросшийся с черешней, под которым совершали жертвоприношения, называя его именем Александр. Женщинам не разрешали ни подходить к нему, ни участвовать в жертвоприношениях. Услыхав же это, Философ не ленился, потрудиться дойти до них… Так услаждающими слух речами уговорив их, повелел им срубить дерево и сжечь».
Число языческих храмов и святынь, уничтоженных христианами, вряд ли поддается учету.
Крестовых походов вообще не было бы, если бы о них не просила и в них не участвовала православная Византийская Империя.
И преследования еретиков, и сожжения колдунов также были в православной истории.
Была и инквизиция как регулярное учреждение. В грамоте, данной царем Федором Алексеевичем на учреждение в Москве Славяно-Греко-Латинской Академии, было сказано: “А от церкви возбраняемых наук, наипаче же магии естественной и иных, таким не учити и учителей таковых не имети. Аще же таковые учители где обрящутся, и оны со учениками, яко чародеи, без всякого милосердия да сожгутся”. Впрочем, «привилегия, которая должна была бы превратить Академию в своего рода инквизиционный трибунал, так и осталась на бумаге, не оказав никакого влияния на судьбу реального учреждения» .
А в петровские времени и само слово «инквизитор» и соответствующая служба появились.
И костры. На них сжигали татар, принявших крещение, но затем вернувшихся в ислам (причем организатором такой казни был известный историк В. Н. Татищев).
Первый случай казни христиан христианами по религиозным мотивам имел место в 370 году, когда император Валенций – арианин, то есть христианский еретик - предал смерти 80 духовных лиц православного исповедания, пожаловавшихся ему на насилие ариан; правда, это не было казнью по суду, но префекту Модесту было дано тайное приказание заманить указанных лиц на корабль и сжечь его в открытом море. (Сократ. Церковная история. 1,9; Созомен. Церковная история. 1,21. 2,20,23,30; 3,5).
Обратное, то есть первая казнь еретика православными произошло уже вскоре - в 385 году. Это была казнь гностика Прискиллиана. Потом же было много всего…
Во время антипольского восстания Богдана Хмельницкого казаки взяли Киев. «В Киеве прятались несколько тысяч католических священников. Из связали веревками, которыми они были опоясаны и побросали в Днепр для потопления, подвергнув их сначала сильнейшим истязаниям. Наконец тела их были съедены псами» (архидиакон Павел Алеппский. Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в первой половине XVII века, описанное его сыном, архидиаконом Павлом Алеппским. М., 2005, с. 176).
«100 000 евреев спрятались в крепости Тульчин. Казаки взяли крепость и избили их не мечами а палками и поленьями младенцев вытаскивали копьями из беременных женщин. Мы спрашивали еврея Яки, что сделал Хмель с евреями в стране ляхов, и тот отвечал, что он больше причинил им зла, чем в древности Веспасиан. На это мы рассмеялись» (с. 151).
Тем, кто не верит таким сообщениям современника, придется поверить Николаю Гоголю: «И между теми-то козаками, между теми восьмью полками отборнее всех был один полк, и полком тем предводил Тарас Бульба. Все давало ему перевес пред другими: и преклонные лета, и опытность, и уменье двигать своим войском, и сильнейшая всех ненависть к врагам. Даже самим козакам казалась чрезмерною его беспощадная свирепость и жестокость. Только огонь да виселицу определяла седая голова его, и совет его в войсковом совете дышал только одним истреблением.
В летописных страницах изображено подробно, как бежали польские гарнизоны из освобождаемых городов; как были перевешаны бессовестные арендаторы-жиды; как слаб был коронный гетьман Николай Потоцкий с многочисленною своею армиею против этой непреодолимой силы; как, разбитый, преследуемый, перетопил он в небольшой речке лучшую часть своего войска; как облегли его в небольшом местечке Полонном грозные козацкие полки и как, приведенный в крайность, польский гетьман клятвенно обещал полное удовлетворение во всем со стороны короля и государственных чинов и возвращение всех прежних прав и преимуществ. Но не такие были козаки, чтобы поддаться на то: знали они уже, что такое польская клятва. И Потоцкий не красовался бы больше на шеститысячном своем аргамаке, привлекая взоры знатных панн и зависть дворянства, не шумел бы на сеймах, задавая роскошные пиры сенаторам, если бы не спасло его находившееся в местечке русское духовенство. Когда вышли навстречу все попы в светлых золотых ризах, неся иконы и кресты, и впереди сам архиерей с крестом в руке и в пастырской митре, преклонили козаки все свои головы и сняли шапки. Никого не уважили бы они на ту пору, ниже самого короля, но против своей церкви христианской не посмели и уважили свое духовенство. Согласился гетьман вместе с полковниками отпустить Потоцкого, взявши с него клятвенную присягу оставить на свободе все христианские церкви, забыть старую вражду и не наносить никакой обиды козацкому воинству. Один только полковник не согласился на такой мир. Тот один был Тарас.
Что же Тарас? А Тарас гулял по всей Польше с своим полком, выжег восемнадцать местечек, близ сорока костелов и уже доходил до Кракова. Много избил он всякой шляхты, разграбил богатейшие земли и лучшие замки; распечатали и поразливали по земле козаки вековые меды и вина, сохранно сберегавшиеся в панских погребах; изрубили и пережгли дорогие сукна, одежды и утвари, находимые в кладовых. "Ничего не жалейте!" - повторял только Тарас. Не уважали козаки чернобровых панянок, белогрудых, светлоликих девиц; у самых алтарей не могли спастись они: зажигал их Тарас вместе с алтарями. Не одни белоснежные руки подымались из огнистого пламени к небесам, сопровождаемые жалкими криками, от которых подвигнулась бы самая сырая земля и степовая трава поникла бы от жалости долу. Но не внимали ничему жестокие козаки и, поднимая копьями с улиц младенцев их, кидали к ним же в пламя. "Это вам, вражьи ляхи, поминки по Остапе!" - приговаривал только Тарас. И такие поминки по Остапе отправлял он в каждом селении».
Вопрос о том, каким гонениях или унижениям до этого подвергались православные со стороны католиков или иудеев, при сопоставлении с Евангелием все же стоит отложить в сторону. Нет Христовой заповеди о выяснении «кто первым начал»… Каждый ответит за свое зверство.
Самая страшная ошибка миссионера - это насилие. Но готовы ли церковные люди назвать преступной политику своих былых империй (и Византийской и Российской) – когда миссия строилась на подарках, освобождении от налогов, репрессиях, а нередко и на прямых угрозах? Или свои носки не пахнут и цель оправдывает средства?
***
Так что «генетическая» (историческая, родовая, прецедентная) предрасположенность к инквизиторской болезни у нас есть. Что делать в семье с предрасположенностью к диабету? Правильно - не забивать холодильник тортиками. Вот и нам надо быть осторожнее с назначением кого бы то ни было во «врага народа» и с поощрением рукосуйного активизма.
Вход
Регистрация
Тема закрыта
Наверх
