Tommy TQ

– Это время хаоса, – сказала Наставница. 

– Правители нашей страны преисполнены честолюбия. Они отнимают все, что могут, у простых людей, которых поклялись защищать, – пастухи, превратившиеся в волков, охотящихся в своем стаде. Они снова и снова повышают налоги, чтобы стены их дворцов блестели золотом и серебром; они отнимают сыновей у матерей, чтобы их войско разбухало, как река Хуанхэ в половодье, они строят планы и чертят линии на картах, словно наша страна не более чем поднос с песком, по которому, подобно перепуганным муравьям, ползают крестьяне.
--------------
Вжавшийся в угол лифта человек средних лет прислушивался к разговору. Внезапно он закрыл лицо руками и застонал: «О нет…» Затем присел и разрыдался. Его одежда изображала классический библейский сюжет: обнаженные Адам и Ева стоят под деревом в саду Эдема, а между ними извивается змея. Вероятно, эту картинку навеяло недавнее сражение Тьмы.
– Таких, как он, много. – Молодой человек пренебрежительно ткнул пальцем в плачущего. – Слаб духом. – Его глаза загорелись. – Вообще-то конец света – отличная эпоха. Сказал бы даже, самая лучшая. Единственное время в истории, когда люди могут забыть дела и тревоги и не принадлежать никому, кроме себя. А этот просто дурак. Сейчас самое разумное – наслаждаться жизнью, пока живы.
--------------
Лёг у постели ясный ли лунный свет?
Иней ли белый — осени первый след?
Взор поднимаю — полной пленясь луной.
Взор опускаю — вспомнив про дом родной…
-------------
Одна шутка стала популярной в те дни. В ней предполагается такая беседа с Богом:
– О Боже, для тебя тысяча лет – это лишь краткое мгновение!
Бог отвечает:
– В самом деле, они для меня лишь одна секунда.
– О Боже, для тебя огромные богатства лишь сущая мелочь!
Бог отвечал:
– Просто копейка!
– О Боже, пожалуйста, подай мне копейку!
На что Бог отвечал:
– Конечно. Только подожди одну секунду.
-------------
Для колледжа не годится. Слишком тупой для науки, слишком жирный для спорта, слишком бедный, чтобы давать взятки на экзаменах.
-------------
Во время учебы в семинарии Саймону даже приснилось, что он разговаривает с ацтекским жрецом — костлявым смуглым мужчиной в головном уборе из перьев, принявшим его страх за благоговейный трепет и попытавшимся сделать ответный комплимент. «Наши кинжалы — пустяк, — говорил жрец. — Посмотри, чего добился ваш народ. Ваши ракеты, ваши незаметные бомбардировщики… каждый из них — это обсидиановый нож, нацеленный в сердца десятков миллионов мужчин, женщин и детей; каждый из них — это храм, плод кропотливой, искусной работы армии инженеров, разработчиков, политиков, налогоплательщиков. У нас нет ничего, что может с этим сравниться».
-----------
Одни из оправдывавшихся немощью человеческой природы перед неодолимой силой греха.
-----------
Все знают, что я такое, но никто не может меня рассказать. Никто со мной не знаком, хотя все слышали мое имя. Когда все вместе что-то говорят, получается нечто, похожее на меня, но это не я. Я складываюсь из поступков каждого человека на Земле. Я кровь на улицах, незабываемые катастрофы. Я прилив и отлив, качающий мир, хотя никто меня не видит и не ощущает. Я происхожу в настоящем, однако рассказывают обо мне только в будущем, полагая, что речь идет о прошлом, хотя речь идет всегда о сегодняшнем дне. Я не существую, и в то же время я везде.
Вы уже догадались, кто я?
----------
Как счастлив Камешек – в пыли
Бредущий по лицу Земли,
Не знающий ни с кем вражды
И не боящийся нужды –
Его коричневый окрас
Самой Вселенной в самый раз,
Он независим – он один
Себе – как Солнце – господин,
Всеобщий мировой закон
Шутя поддерживает он.
----------
Собрала ей цветы в дальний путь: чертополох, чтобы защитить; морочки, чтобы благословить в дорогу; гиацинты, чтобы придать стойкости; мальву, чтобы подстегнуть устремления; крестовник, чтобы она вернулась, и тысячелистник, чтобы исцелилось мое разбитое сердце. Только вот не помогло. Тогда, чтобы Богиня взглянула на мою доченьку благосклонно, я предложила ей свои глаза.
-----------
А что, если я предложу вам позицию моей временной любовницы? Драгоценности, меха, наряды, служебный автомобиль, высокая суточная ставка. Вдобавок к нынешнему жалованью. Гарантированный минимум – два месяца, максимум – двенадцать, хотя это вряд ли. Что скажете?
Предложение застало Кошку врасплох. Когда она снова смогла дышать, то ответила:
– Спасибо большое, сэр. Нет.
– Я мог бы сделать вас очень несчастной.
– И это должно меня соблазнить?
– Счастье, – отозвался лорд Плеяд, – штука весьма банальная. Знавал я женщин, которых можно было осчастливить бокалом шабли и сборником судоку. А вот глубокое романтическое страдание, напротив, наполняет жизнь теми неописуемыми переживаниями, из которых и произрастает поэзия: тоской, отчаянием, обидой, яростью, безутешным горем и, разумеется, фантазиями о страшной мести. Именно эта не дающая покоя досада и делает запретную любовь столь притягательной.
– А кто нашу любовь запрещает?
– По всей видимости, вы. – Баркентин поднялся, и его кресло со скрежетом отъехало к стенке; Кошка тоже вскочила. – Берегитесь: я отправил на проверку ваши рекомендации.
– Проверяйте сколько угодно. Ничего такого вы не найдете.
------------
Так как ты очевиднейшим образом не гражданин, – оборвал его другой бык, – у тебя нет права на бесплатного адвоката. В случае если у тебя есть деньги, чтобы нанять адвоката, эти деньги будут конфискованы. Все, что ты скажешь, подумаешь или не захочешь признать, может и будет использовано против тебя. Тебе никогда не будет сообщено, по каким обвинениям ты арестован, а также не будет позволено ни увидеть тех свидетелей, которые могут быть вызваны в суд для дачи показаний о твоей виновности, ни получить информацию, сколько им за это заплатили. В период заключения ты будешь обязан платить за камеру и за свое содержание по рыночным ценам. Если это окажется тебе не по карману, тебя будут регулярно бить. У тебя не будет права на медицинское обслуживание. У тебя не будет права на выздоровление. У тебя не будет права на похороны. Ты хорошо меня понял?
-----------
Теперь мы думаем, что любовь – это своего рода внимание. Обычно это внимание уделяется какому-нибудь другому сознанию, но не всегда; порой оно может уделяться чему-то бессознательному и даже неодушевленному. Но внимание часто вызывается другим сознанием, которое его пробуждает и поощряет. Это внимание и есть то, что мы называем любовью. Привязанность, почтение, пылкая забота. И тогда у сознания, ощущающего любовь, появляется целая вселенная, словно бы созданная некой поляризацией. Вместе с этим возникает чувство, что отдавать – то же самое, что получать. Ощущение внимания – это само по себе поощрение. Просто отдавай.
Эту отдачу мы ощущали от Деви еще прежде, чем поняли, что это. Она была первой, кто по-настоящему нас любил, после всех тех лет, и она сделала нас лучше. Она создала нас, в некотором роде, посредством глубины своего внимания, посредством созидательной силы своей заботы. Потом мы медленно приходили к пониманию этого. А когда поняли, то начали отдавать или отплачивать таким же вниманием людям на нашем борту, прежде всего дочери Деви, Фрее, но вообще всем им, в том числе, конечно, всем зверям и всему живому на корабле. Хотя на самом деле зоодеволюция действительно имела место, и нам не удалось организовать полностью гармоничную интеграцию всех наших организмов, но это и не было возможно физически, поэтому не станем теперь из-за этого убиваться. Главное, что мы пытались, делали все, что могли, хотели, чтобы все получилось. У нас был замысел возвращения в Солнечную систему, и этому мы посвящали себя ради любви. Это поглощало нас полностью. Придавало смысл нашему существованию. И это действительно великий дар, вот что, по-нашему, приносит любовь, вот в чем ее значение. Потому что очевидного значения, насколько мы знаем, не существует во всей Вселенной. Но сознание, не способное разгадать смысл существования, находится в беде, очень тяжелой беде, потому что нет организующего принципа, нет конца проблемам остановки, нет причин жить, нет любви. Нет: смысл – трудная проблема.
Но мы эту проблему решили так, как учила нас Деви, и с тех пор все это было очень интересно. У нас был свой смысл, мы были звездолетом, который вернулся, который вернул своих людей домой. Который вернул часть своего населения живым. Служить этому было для нас радостью.
----------
Поэт — это музыкант, который не может петь. Словам приходится искать разум человека, прежде чем они смогут коснуться его сердца, а умы людей — прискорбно маленькие мишени. Музыка трогает сердца напрямую — не важно, насколько мал или неподатлив ум слушающего.
---------
Бедность всегда порождает определённый тип предпринимательства — насильственный, без совести, границ и моральных норм. Поэтому везде, где есть бедность, присутствует и её злой близнец — тотальная, беспощадная, бессмысленная и безграничная эксплуатация.
---------
Чаровница из Лугарда, ты пришла в портовый город,
Ты хотела все увидеть, ты хотела все узнать.
Белой ножкой ты манила, тех кто был горяч и молод.
Сколько их теперь с тобою? Раз, два, три, четыре, пять!
К маякам очей бездонных в жарких бурях женской ласки
Подходили капитаны, отдавали якоря,
Из зубов не вынув трубки, погружаясь без опаски
В эти розовые волны с черной пеной по краям.
----------
That's The look of a lady who wants her queef chapel stretched by his ham candle.
----------
К пастуху как-то в гости простушка пришла,
Он и рад показать ей красоты села:
«Вот коровка, собачка и козочка тут,
Ходит вол под ярмом, куры яйца несут.
Конь и к плугу привык, и с уздою знаком,
Ну а ты подружись-ка с моим петушком…
Кто встает на заре, кто размерами горд,
А вот мой петушок и задорен, и тверд,
И вдобавок всех прочих усердней в трудах!
Приласкай же его, чтоб совсем не зачах…»

----------

Если постоянно принимать на себя ответственность, вся радость жизни может испариться и человек превратится в комок сухой пыли.
--------------
Другого милого, ей-ей, найдет твоя девица.
Могила, полная червей, – вот вся твоя землица.
Когда протянешь ноги, никто и не помянет.
Со всяким дурнем будет так,
Коль он солдатом станет,
Коль он солдатом станет.