Вход
Регистрация
Делай что должен
Два небольших корабля почти одновременно исчезли во вспышках яркого пламени, а вместе с тем с тактического экрана пропали и две отметки лёгких эсминцев-заградителей. Ничто более не препятствовало отходу кораблей супер-капитального класса. Флот альянса начинал манёвр по выходу из боя. О целесообразности продолжения которого красноречиво свидетельствовал расколотый пополам исполинский остов сверхтяжёлого авианосца класса «Никс», дрейфующий среди немногочисленных, ещё целых кораблей союзного флота. Ситуация изменилась резко и не лучшим образом; командующий флота альянса это прекрасно понимал. Внезапно появившаяся на поле боя группа титанов противника с ходу, почти синхронным залпом своих орудий «Судного дня» уничтожила один из супер-карриеров, на мгновение вспыхнувший ярче сверхновой. Командир решил не губить в бессмысленном и заведомо обречённом противостоянии основную часть флота, отдав приказ отходить кораблям супер-капитального класса. Многие из которых к тому моменту уже лишились большинства своих истребителей, без которых теперь не имели возможности оказать серьёзную поддержку остальному флоту и несли на своих корпусах следы тяжёлых повреждений, полученных в ходе затянувшегося боя. Стальные исполины покидали поле боя, один за одним исчезая во всполохах багровых молний, оставляя удел кораблей классами поменьше не имевших прыжковых двигателей на волю судьбы и мастерство их пилотов. В эфире флота шёл активный радиообмен. Пилоты тяжеловесов докладывали об успешном выходе из боя, кто то классом поменьше запрашивал помощь и уточнял команды, командующий пытался подсчитать потери и сразу раздавал новые приказы. Однако, в спешке отходя с поля боя, пока вражеские титаны ждали окончания перезарядки, многие пилоты не сразу заметили оставшийся на поле боя одинокий супер-карриер, который от чего-то медлил с отступлением.
Взгляд его пилота был устремлён вдаль, туда, где в нескольких десятках километров холодной космической пустоты, окутанные сферой гравитонного искажения, диаметром с небольшой планетоид застыла небольшая группа союзных ремонтных кораблей боевого-логистического обеспечения капитального класса. Переливаясь бледным красноватым сиянием, энергетический пузырь искривлял метрику пространства внутри себя, не позволяя всем оказавшимся внутри него кораблям привести в действие прыжковые, либо варп двигатели. Немногочисленный саб-капитальный флот альянса отчаянно пытался уничтожить вражеский тяжёлый заградитель - ставший непреодолимой преградой для группы ремонтников и освободить их из смертельной западни. Но глазу опытного пилота было сразу понятно, что капитальных логистов уже не спасти. До окончания перезарядки орудий вражеских титанов оставалось не более минуты. Разум пилота сверхтяжёлого авианосца замер в кратком сиге времени от отдачи пускового импульса прыжковому гипер-двигателю своего корабля, выполняя полученный приказ об отступлении. В сознание бушевал ураган сомнений, но всплывшие из глубин памяти давние слова Наставника и просто Друга подвели окончательную черту в схватке эмоций и воли.
- Делай что должен… – Не то в мыслях, не то вслух тихо произнёс пилот.
Командующий флотом альянса был вынужден бросить пойманных ремонтников на верную гибель. Хоть суммарная стоимость всей группы их капитальных кораблей и была примерно сопоставима со стоимостью одного корабля класса «Сверхтяжёлый авианосец», но сложность их постройки не шла ни в какое с ним сравнение. И командир флота принял единственно-верное на тот момент решение: не подвергать бессмысленному риску бесценные суда-тяжеловесы, которым в будущем ещё суждено сыграть ключевую роль в этой войне, словом цифры уже вынесли свой приговор.
Единственный оставшийся к тому моменту на поле боя сверхтяжёлый авианосец был изрядно повреждён, а в огромном опустевшем ангаре едва ли набралось три неполных звена тяжёлых истребителей, уже загружаемых в направляющие магнитных стартовых катапульт. Аналитические системы рассчитывали шанс на успех задуманного менее чем в два процента, но для пилота оставшегося супер-карриера этого было вдвое больше, чем необходимо. Доклад о состоянии группы от главного логиста звучал опустившимся голосом и внезапно был прерван командующим флота. Со всё возрастающим напряжением и раздражением в голосе он спешно пытался выяснить причину по которой не досчитался в точке сбора одного, всё ещё живого сверхтяжёлого авианосца. Не «отпрыгнувший» пилот супер-карриера отвечал кратко и всё чаще односложно. К моменту, когда выяснилось, что немедленному отходу тяжеловеса ничто не препятствует, и вблизи корабля нет вражеских заградителей, все переговоры в эфире стихли окончательно. А повисшее напряжение казалось почти осязаемым. Уже не замечая, как переходя в общий эфир, командир флота альянса, требовал от пилота незамедлительно совершить прыжок. Пилот исполина молчал...
Три неполных звена тяжёлых истребителей-штурмовиков стартовали почти синхронно, словно метеоры вырываясь из разгонных шахт сверхтяжёлого авианосца на предельно допустимых стартовых ускорениях. Даже несмотря на работу бортовых систем компенсации, их экипажи испытывали чудовищные перегрузки, стойко перенося боль и с холодной решимостью выводя машины на проложенный пилотом супер-карриера курс.
Командование противника быстро оценило изменившийся расклад на поле боя и, не теряя времени переключило своё внимание на более интересную цель. Вражеский флот мгновенно бросил добивать остатки союзного саб-капитального флота поддержки и устремился на сближение с оставшимся, одиноким сверхтяжёлым авианосцем, быстро выходя на оптимальную дистанцию ведения огня. Стальной шквал из высокоэнергетических снарядов разного калибра, ракет, торпед и сфокусированных потоков элементарных частиц непрекращающимся ливнем обрушивался, разбиваясь о броню корабля-тяжеловеса, словно стрелы и копья о непроницаемую чешую мифического дракона из древних легенд. Кинетические демпферы, активно-реактивные системы защиты и энергизированные адаптируемые покрытия работали в предельных режимах, постепенно разрушаясь, с трудом, но всё же сдерживая обрушившуюся на броню исполина совокупную ярость всей вражеской флотилии.
Ткань пространство-времени перед рвущимися вперёд истребителями замерцала и заколыхалось багровой рябью, словно поверхность воды от брошенного в неё камня. Три звена тяжёлых истребителей совершили скачок одновременно, за мгновение преодолевая дистанцию в сотню километров космической пустоты, мгновенно оказываясь возле пленённой группы союзных ремонтников.
Немного довернув на курсе, рой штурмовиков, словно единый организм, произвёл согласованный залп по удерживающему группу капитальных логистов тяжёлому заградителю. Защита вражеского корабля хоть и с трудом, но удержала первый удар истребителей. Однако долго так продолжаться не могло, саб-капитальному кораблю, даже имеющему столь огромные для своего класса показатели боевой живучести невозможно выстоять под поистине сокрушительной огневой мощью истребителей супер-карриера. Защита заградителя начала проседать, хоть и не так быстро как хотелось бы, а его пилот отчаянно пытаясь продержаться под акцентированным огнём штурмовиков как можно дольше, выводил защитные системы корабля в режим предельной перегрузки, тем самым выигрывая время для своих соратников. Но подтянуть новые заградители, взамен уничтоженным, враг не успевал. Тяжёлый заградитель доживал свои последние мгновения между боевыми заходами на цель истребителей… Ещё немного и группа ремонтников получит шанс спастись.
Внезапно пришедший со стороны основного ядра вражеского флота РЭБ-импульс подавил бортовые системы захвата и сопровождения цели, и вывел из строя баллистические вычислители штурмовиков, которые в силу небольших размеров летательных аппаратов на которые они устанавливались и так не отличались повышенной мощностью, лишив тяжёлые истребители возможности поставить финальную точку в этом противостоянии. Хоть удар и был нанесён с предела возможной дальности, системы штурмовиков никак не могли выстоять под натиском вражеской РЭБ-эскадры, мощь электронного противодействия которой была рассчитана на подавление электронных систем кораблей, куда больших классов.
Секунды за которые на самом деле развивались события, пилоту сверхтяжёлого авианосца, казалось растягивались в десятки минут и даже часы, с каждым мгновением всё больше замедляя свой ход, становясь тягучими словно расплавленный полимер. Выход из сложившейся ситуации необходимо было найти немедленно, иначе все усилия и риск оказались бы напрасными. Разум пилота устремился к вражескому флоту, в скопление кораблей различных классов посреди которого находилась немногочисленная группа судов радио-электронной борьбы лишившая его истребители возможности вести огонь. РЭБ-соединение врага было рассредоточено внутри сферы образованной флотилией. И пусть расстояние между кораблями-электронщиками было не большим, поразить их контр-мерами все единовременно не представлялось возможным, что сильно осложняло и без того почти безвыходную ситуацию. Пилот усилием воли подавил предательски копошащиеся в глубинах сознания сомнения, сбивающие концентрацию. Перед глазами вспыхнула прицельная сетка, и поползли шкалы системы наведения: удаление… азимут… угол возвышения… Разум захлестнул поток сложнейших расчётов, от точности которых в эту секунду зависело всё. Где то в стороне, на границе бокового зрения метрика пространства полыхнула приглушёнными вспышками света Эффекта Доплера, врывающихся в реальное пространство группы из нескольких кораблей, обозначаемые на тактическом интерфейсе отметками вражеских лёгких эсминцев-заградителей. Пилот тяжеловеса вновь подавил всколыхнувшее предельную концентрацию волнение и плавно выдохнув, инициировал «пуск». Сверхтяжёлый авианосец выплюнул в сторону вражеской флотилии сияющую ярким светом «комету», оставляющую позади себя след из четырёх закручивающихся по траектории её движения плазменных хвостов. Преодолев расстояние до флота противника в считанные мгновения, снаряд на краткий миг времени замер в точке близ центра сферы вражеской флотилии и, испустив несколько импульсов холодного света, «комета» расцвела расширяющейся сферой змеек дуговых энергетических разрядов пронизывающих вражеские корабли, попавшие в область её воздействия, буквально выпивая энергию из их энергосетей.
Холодный расчёт пилота супер-карриера оправдался, даже несмотря на обстановку в которой сохранить хладнокровие казалось почти невозможным. На краткий миг заслон из помех, наведённых вражеской эскадрильей РЭБ пал, но экипажам тяжёлых истребителей оказалось достаточно и этих кратких долей секунд. Три неполных звена синхронно заложили крутой вираж, совершая боевой разворот на пределе перегрузок, тут же получая краткий командный импульс от пилота исполина. Захваты на внешних подвесах штурмовиков ослабили свою стальную хватку в тот же момент, что бортовая электроника, освобождённая от наводок создаваемых РЭБ импульсами врага, инициировала запуск ускорителей бомб.
Ураганный шквал огня, исторгаемый вражеским флотом, усиливался каждую секунду, с которой всё новые и новые корабли противника выходили на свои оптимальные дистанции ведения огня и к обстрелу сверхтяжёлого авианосца подключались уже даже корабли малого тоннажа, основной задачей которых являлась вспомогательная деятельность такая, как перехвата и удержания целей. Вражеский флот отчаянно пытался нанести исполину максимально возможный урон. Индикаторы боевой живучести корабля-тяжеловеса уменьшались, всё быстрее приближаясь к опасным значениям.
Бомбы рванулись в сторону тяжёлого заградителя, оставляя за собой яркий шлейф из раскалённого газа. Стремительно преодолев крохотный по космическим меркам отрезок в тридцать километров, их детонаторы сработали разом, высвобождая заключённую в бомбах сокрушительную мощь, рванувшуюся во все стороны в ледяной пустоте, мгновенно разогревая её до запредельных температур. Взрывные волны, сталкиваясь и, синергитически усиливая друг друга соударениями, захлестнули тяжёлый заградитель врага. Корабль задрожал, словно щепка колыхаясь в потоке набегающих волн, но продолжал упорно сопротивляться обрушившейся на него ярости первичных энергий.
Тем временем индикатор дистанции отсчитывал быстро уменьшающуюся дальность до обозначенных маркерами повышенной опасности отметок на тактическом экране. Появившиеся секундами ранее на поле боя лёгкие эсминцы-заградители врага стремительно сокращали дистанцию с супер-карриером, перегружая свои ускорители, рискуя сжечь их, но во что бы то ни стало выйти на дистанцию постановки гравитонных полей, лишив оставшегося исполина возможности к отступлению.
И в этот момент яркие росчерки сходящихся в одну точку лучей соединили истребители и тяжёлый заградитель. Сфокусированные потоки энергий пронзили цель, словно копья чистейшего света. Защита заградителя не выдержала напора боевых энергий и поддалась. На корпусе корабля расцвела россыпь небольших, пробившихся изнутри взрывов, а через мгновение тяжёлый заградитель потонул в ослепительной вспышке высвободившегося из сдетонировавшего реактора корабля буйства колоссальных энергий. Лишившись подпитки, сфера гравитонного искажения тут же растаяла, освобождая из плена группу союзных ремонтников. Логистов не пришлось просить дважды и капитальные ремонтные корабли боевого обеспечения один за одним окутывались всполохами багровых молний гиперпрыжка, спешно покидая поле боя.
Повисшая к тому моменту полнейшая тишина в эфире флота буквально взорвалась гвалтом радостных и возбуждённых голосов. Пилот исполина всё это время не отвечал на запросы, будучи полностью поглощённый течением боя. Командующий флотом к тому моменту уже вёл радиообмен с пилотом, принявшим на себя командование остатками саб-капитального флота поддержки, получая от него всю необходимою информацию о происходящем.
Передняя полусфера одного из титанов врага засверкала змейками дуговых энергетических разрядов, проскакивающих вдоль корпуса корабля размером с небольшую луну, со всё возрастающим темпом сходясь в одной точке. Само пространство вблизи огромного корабля на мгновение померкло, потеряв даже цвет, словно колосс вытянул из него саму энергию жизни. Формирующийся в точке фокуса разрядов и стремительно закручивающийся причудливый энергетический вихрь, сияя словно карликовая звезда, напитавшись мощи, ударил в супер-карриер лучом чистейшей энергии подобно квазару. Сфокусированная в тугой поток, энергия целой звезды обрушилась на свою цель, вспарывая корпус сверхтяжёлого авианосца. Совершившие боевой рывок, возвращающиеся звенья тяжёлых истребителей, опережая смерть на сотые доли секунды, заходили на посадку, гася огромную скорость почти вплотную от посадочных захватов авианосца. Одна из групп штурмовиков, отстававшая на краткий миг, оказалась на траектории удара орудия «Судного Дня» титана сверкнув подобно снопу крохотных искр, растворяясь в потоке чистой энергии. Пилот супер-карриера испытал почти физическую боль от резкого обрыва нейронной связи с погибшими истребителями.
Переборки застонали, корпус корабля задрожал, глухо рыча, словно смертельно раненный зверь. Пилот сконцентрированным импульсом воли, невообразимой для обычного человека силы буквально вогнал энергию реактора в прыжковый двигатель, пробуждая повреждённое устройство невероятной мощи, способное пронзать само пространство-время, словно игла складки ткани. Большая часть титанов врага, к тому моменту завершая перезарядку, сразу же нанесли одновременный удар по одинокому сверхтяжёлому авианосцу. В передних полусферах остальных уже заканчивали формирование сияющие ослепительным светом точки фокусировки энергий их орудий «Судного дня». Потоки первичных энергий впились в сверхтяжёлый авианосец со всех сторон, с каждым мгновением разгоняя свою разрушительную мощь. Многочисленные боевые отсеки корабля сотряс каскад из цепочки взрывов сотрясая тело израненного исполина в чудовищной силы предсмертных конвульсиях. В этот момент казалось, что дрожит сама ткань бытия. Подлетающие, рвущиеся на перехват приоритетной цели лёгкие эсминцы-заградители в отчаянной попытке произвести перехват производили постановку вздувающихся, словно мыльные пузыри автономных сфер гравитонного искажения с предела их возможной дистанции.
Враг занёс руку над раненым стальным драконом, нанося окончательный, смертельный удар по глупцу дерзнувшему оставить его без добычи принадлежащей ему по праву. В этот бесконечно краткий сиг времени, объятый пламенем взрывов, корпус исполина поглотили багровые всполохи дуговых разрядов изнанки пространства. Реальность вокруг пилота поблекла, сменившись безликим серым ничто, сквозь тяжёлые, свинцовые клубящиеся тучи которого кое-где просвечивало тусклое сияние. – Так вот какова она… Смерть! – Отстранённо пронеслось в голове у пилота…
…Пульсируя холодным свечением в центре которого словно была заключена крохотная звезда, изредка перечёркиваемое змейками дуговых разрядов, приводной навигационный маяк догорал свои последние секунды. Как вдруг ткань пространства в десятке километров от него на краткий миг свернулась в тугой узел, исторгнув из себя появившийся во всполохах багровых молниевых разрядов исполинских размеров, сверхтяжёлый авианосец. Объятый пузырями и вспухающими бурунами пламенем, высокотемпературных безгравитационных пожаров корпус, израненного исполина, представлял из себя воистину ужасающее зрелище. Вся броня корабля была испещрена следами бесчисленного множества попаданий, некоторые из которых были сквозными, а местами принятый удар боевых энергий был столь огромной мощи, что горели целые участки броне-плит, гореть которым, было не положено в принципе. Весь супер-карриер пересекал огромный уродливый шрам, перечёркивающий корпус по всей длине, оскалившийся вывороченными краями раскалённой добела оплавленной брони. Некоторые отсеки корабля были буквально вывернуты наружу, а изнутри этих зияющих оплавленных ран в холодный вакуум космоса медленно выплывали небольшие обломки корпуса и разбитого оборудования.
Представшая перед глазами застывшей чуть в стороне флотилии альянса картина, сперва казалась нереальной. Невероятным было уже то, что получивший столь чудовищные повреждения корабль пусть и супер-капитального класса оставался, всё ещё цел. И какое-то время никто не решался нарушить вновь воцарившуюся в эфире тишину. Лишь короткие хлопки ладоней постепенно нарастающие и переходящий в аплодисменты кого-то из пилотов капитальной логистической группы ремонтников, с каждым хлопком поддерживаемые всё большим числом пилотов смогли вывести многих из кратковременного замешательства, вызванного увиденным. Эфир флота буквально взорвался гвалтом голосов: поздравления, одобрительные и радостные возгласы звучали отовсюду. На короткие минуты все словно забыли о поражении, которое минуты назад потерпел флот альянса, покинув поле боя и, искренне радовались возвращению одного единственного товарища, которого многие к тому моменту уже списали со счетов.
Пилот вернувшегося супер-карриера подал остатки энергии из серьёзно повреждённого, но всё ещё чудом сохраняющего стабильность реактора на уцелевшие маршевые двигатели сверх тяжёлого авианосца, начиная движение в сторону флота. Он понимал, что общая радость продлится недолго, пройдёт совсем немного времени и флот альянса, зализав полученные сегодня раны, вновь погрузится в войну, конца и края которой не видно сейчас и, не будет видно ещё очень и очень долго. Что для многих пилотов альянса его сегодняшний поступок послужит примером и ярким воспоминанием, которое не скоро сотрётся из памяти. Но так же и то, что «правильный» с точки зрения большинства из них поступок, благодаря которому сегодня удалось спасти боевых товарищей – суть неподчинение прямому приказу командующего флота. Чем вскоре не преминут воспользоваться на свой манер, его недоброжелатели из числа пилотов альянса, за который он сражается. Истина же в том, что данный исход его поступка – удача, подготовленная решимостью, волей, холодным расчётом - помноженным на опыт, но хуже всего то, что поймут это отнюдь не все молодые пилоты альянса.
Тем временем на встречу раненному, но непобеждённому стальному зверю уже спешили ремонтные корабли. Но всё это, сейчас, было уже не столь важно… Пилот супер-карриера болезненно прикрыл глаза, и устало откинулся назад. В воздухе витал лёгкий запах озона, а во рту ощущался солоноватый привкус.
– …и, будь что будет! – Тихо закончил про себя пилот.
Посвящается памяти Bergenstern...
Сообщение отредактировал W.O.L.F: 29 August 2018 - 18:34
Наверх
