Gelen R

Воздушные пираты. Ну вот, опять начинается – сейчас начнут ворчать читатели из определенной категории. Всем же хорошо известно, что да, пираты в истории нашего мира были. Плавали на кораблях под парусами и грабили всех подряд. Потом появились корсары. Эта милая братия грабила не всех подряд, а с четким выбором. А уже в войнах 20 века появились рейдеры, которые, по сути, были теми же пиратами-корсарами, потому как захватывали и уничтожали корабли стран, противоборствующих их стране.

А воздушные пираты… Это как раз из книжек-комиксов для детей и мультипликационных фильмов для них же типа «Чудеса на виражах», где были весьма лихие пираты Дона Карнажа, ну или творения великого Хаяо Миядзаки про остров Лапута или летчика-свина Порко Россо.

Вот как раз о Порко Россо, Красном Свине, я с вами и поговорю. Да, там шикарный по красоте мульт, как все от мастера Миядзаки (грешен, люблю, да), о том, как этот свин на летающей лодке гнобил как раз воздушных пиратов над Адриатическим морем. И происходило это примерно в 1923-24 годах.

Выяснить дату не очень сложно, там сеньор Пикколо говорит о том, что «Кертисс» увел у итальянцев победу в Кубке Шнейдера, а это как раз и было в 1923 и 24 годах. Плюс как раз в 1924 году партия Муссолини полноценно пришла к власти в Италии.

Но это мультфильм, там возможны несостыковки и всё такое прочее, но: когда я посмотрел «Ветер крепчает», то к тому времени уже знал, что фильм фактически биография Дзиро Хорикоси, создателя самолета «Мицубиси» А6М2 «Зеро». И был удивлен тому, как Миядзаки четко следовал историческим фактам.

Так вот, в истории про Порко Россо Хаяо Миядзаки тоже очень четко изложил вполне себе историческую вещь!

Да, как бы это дико ни звучало, но воздушные пираты, так забавно им изображенные в мультфильме, — они были! И не на островках Адриатики, нет, всё было намного интереснее. Но, в отличие от довольно кровавых пиратов из прошлого и современных террористов, деяния наших воздушных пиратов максимально точно показал Миядзаки: несколько романтизированно, в меру авантюрно, но совершенно без жестокости.

Так что как всегда – прошу в историю!

Наверное, некоторые уже догадались, о чем пойдет речь. Да, она пойдет об одном из самых недолговечных политических образований прошлого века на территории Европы (да-да!), так называемой «Республике Фиуме». Но здесь весь шик именно в подробностях, потому что без подробностей и Википедия вполне справляется с этим рассказом.

Итак, с временем всё понятно: начало ХХ века, аккурат после окончания Первой мировой войны. Если быть совсем точным, 1919–1920 годы.

Место. Тут всё не так однозначно. Местом действия стал город на побережье Адриатического моря, который некоторое время был даже ничьим, точнее, спорной территорией.

Здесь надо понимать, что после окончания Первой мировой войны империи рушились просто на удивление легко, и участь сия вместе с Российской и Германской досталась и Австро-Венгрии, которая развалилась на удивление быстро, как бокал, упавший на мраморный пол.

В результате началась нешуточная перекройка границ, вызванная образованием новых государств. Надо отметить, что в состав империи Габсбургов входили современные Австрия, Венгрия, Чехия, Словакия, Словения, Хорватия, Босния и Герцеговина, и это только страны целиком! А если еще учесть, что туда же входила почти половина территории Румынии, приличный кусок Италии, два воеводства Польши, кусочек Сербии (с частью Белграда), Черногории (Которский залив) и та часть Украины, которую мы знаем как Западную: Закарпатская, Ивано-Франковская, Львовская, Тернопольская и Черновицкая области. Ничего так, по мелочи, да?

Вот если всё это начать делить, отчуждать, перемежевать и так далее — тут такое поле для политических и военных экспериментов… А если еще учесть тот хаос, в который погрузилась территория бывшей империи Габсбургов, то и говорить нечего. Там были образования, которые неделю-две просуществовали, навроде Республики Банат или Республики Прекмурье.

В общем, под лозунгом «Берем всё, вплоть до картошки» страны старые и новые начали хватать себе всевозможные куски земли, которые могли позволить себе ухватить. Были кусочки так себе, а были и весьма жирные, за которые разгорались вполне реальные войны.

Одним из таких кусков стал город Риека, сегодня он снова носит это имя, находясь в составе Хорватии. А за всю свою долгую историю (с XIII века) этот город столько раз переходил из рук в руки, что перечислять все переходы утомительно.

В 1919 году, когда Австро-Венгрия рухнула, на Риеку претендовало новообразованное Королевство сербов, хорватов и словенцев (которое в будущем станет Югославией) и Италия, которая считала Риеку своим городом Фиуме, потому что союзники по Антанте обещали Италии этот город после победы.

Когда Антанта победила Тройственный Союз, то начались долгие суды-пересуды, потому что дележка награбленного – это только у пиратов просто было (на самом деле нет), а в цивилизованной Европе старались всё сделать более-менее пристойно.

В общем, Британия и Франция решили «кинуть» итальянских союзников. И воевали те плохо (что правда), и вообще. Созвали Парижскую конференцию, которая и начала делить/межевать всех недовольных и довольных именно с такой целью.

В Италии что-то такое начали подозревать, но британские дипломаты — они были крутыми, потому толком никто ничего доказать не мог, шли недели, а дележка не заканчивалась. К тому времени в Италии начали бухтеть, а потом и в голос орать различные патриоты, выплескивая свои откровенно реваншистские настроения в народ. Да, тут намек на молодого и подающего большие надежды некоего Бенито Муссолини, но наш главный герой — совершенно другой человек.

По итогам Парижской конференции 1919 года союзники не отдали Италии обещанные Антантой территории. Италия получила после войны очень немного: Трентино, Альто Адидже, Истрию, Триест. В Далмации и Фиуме союзники ей отказали.

И вот тут на сцене появляется наш главный герой.

Габриэле д’Аннунцио, князь Монтеневесо (12 марта 1863 — 1 марта 1938) — итальянский писатель, поэт, драматург, военный и политический деятель.

У нас его практически не знают, но в Европе начала ХХ века это был весьма известный и плодовитый писатель и поэт. Первый сборник стихов опубликовал в возрасте 16 лет. Д’Аннунцио, кстати, пользовался большим успехом у женщин.

Айседора Дункан, которая в мужчинах соображала более чем, оставила такую запись в дневнике:

«Д'Аннунцио был самым замечательным любовником нашего времени. Он умел создать видимость небесного бытия и сделать счастливой любую самую обычную женщину, хотя бы на одно мгновение».

Хотя, конечно, Дункан, имевшая успех у поэтов, как вы знаете, сделала иной выбор.
 

Д’Аннунцио перед Первой мировой был без преувеличения самым известным итальянским поэтом. В его стихах и драмах было всё, что нужно тогдашнему читателю: романтизм, патриотизм, эпикуреизм и эротические излишества. В общем, декаданс как есть во всей своей красе.

Но граф не был постельным писакой, возможно, даже, к сожалению. Когда началась первая Мировая, он оказался в итальянских ВВС. Ему тогда было «всего» 52 года! И не в рядах героев-истребителей, а в бомбардировочной авиации. Трусом не был точно, после рейдов на Австрию (700 км в те времена – это очень много) прочно получил репутацию безбашенного смельчака.

В октябре 1917 года полёт едва не стал для него последним. После атаки бухты Каттаро (нынешнего Котора) его самолёт Капрони Са.33 чудом дотянул до аэродрома. В фюзеляже и крыльях аэроплана насчитали 137 пробоин от пуль и осколков.

Но авиационную карьеру прекратила аварийная посадка, в которой д’Аннунцио прилетел в голову обломок крыла. Летчик в итоге потерял глаз и чуть не потерял и второй, и, видимо, в голове выбило напрочь пару предохранителей, что повлекло дальнейшие события.

Списание на землю не сильно помогло графу, очень быстро он оказался в «ардити» — итальянская версия немецких штурмовых групп. Отметился и на море, участвуя в качестве члена экипажа итальянского торпедного катера. Войну граф закончил подполковником и со своеобразной репутацией, расписывать которую подробно можно в огромной статье. Мы и так поймем, что человек был… напрочь необыкновенный, скажем так.

Надо еще добавить, что при всей каше, которая бродила в голове д’Аннунцио, он был реальным националистом и реваншистом. Кстати, именно он ввел практику приветствовать солдат, возвращавшихся с войны, старым римским приветствием легионеров. Тем самым, «от сердца к солнцу». Доказательств, что легионеры так приветствовали друг друга, нет, но если очень хочется, то можно, сами знаете.

В 1919 году, когда стало понятно, что Фиуме/Риека Италии не достанется, д’Аннунцио решил, что пора действовать самим итальянцам.

Учитывая, что он был весьма известен и популярен как у знати (которая давала деньги), так и у солдат, то собрать отряд в пять тысяч бойцов оказалось совершенно несложно. История не сохранила, что д’Аннунцио говорил своим солдатам, но то, что он был отличным оратором, сохранили записки многих современников.

Что же сделал граф, которому не вовремя прилетело куском крыла в голову?

Он просто взял своих «ардити» (так он назвал набранных бойцов по образу и подобию штурмовых групп «ардити» = «смельчаки», которые итальянцы сделали, скопировав с немецких окопных штурмовиков) и, не мудрствуя лукаво, захватил Фиуме.

Опытные ветераны «Ардити» без особого труда и (главное) кровопролития выставили из города международные силы по поддержанию порядка из французского, американского и британского отрядов, а д’Аннунцио с балкона здания на площади провозгласил создание независимого государства.

Государство получило название «Итальянское Регентство Карнаро». Карнаро – это итальянское звучание залива Кварнер, на берегу которого стоит город.

И, собственно, понеслось…

А что, собственно, понеслось? А то, что буквально через некоторое время начнется в Италии.

Д’Аннунцио, принявший звание «команданте», сам того, может, не желая, породил столько вещей, которые внимательно наблюдавший за этим безобразием с безопасной дистанции Муссолини просто скопировал: культ Вождя, еженедельные массовые митинги с длинными речами, черные рубашки легионеров, римское приветствие, факельные шествия – всё это впервые появилось в Фиуме.

То, что сварганил д’Аннунцио в Фиуме, представляло собой весьма замысловатую смесь зарождающегося фашизма, анархии, либертарианства и всего остального, что могло прийти в головы создателям, в числе которых числились известнейший анархо-синдикалист Альцесте де Амбрис, поэт-анархист Леон Кохницкий из Бельгии, ставший министром иностранных дел, и неподражаемый Артуро Тосканини.

Да, такой вот оборот: знаменитейший дирижер, увлеченный идеями д’Аннунцио, принял пост министра культуры! И одним из его деяний на посту министра, помимо музыки, которая стала постоянным явлением на улицах вольного города, стала отмена смертной казни как наказания. И д’Аннунцио согласился, казнь из кодексов убрали, заменив на изгнание из Фиуме.

В целом над городом-страной работали люди одаренные. Да что там говорить, если Конституцию, получившую название «Хартия Карнаро» (Carta del Carnaro), д'Аннунцио и Альцесте де Амбрис написали в стихах!

Однако, несмотря на такой странный подход, в этом документе провозглашались вполне реальные, хоть и несколько фантастические вещи:
- всеобщее избирательное право, в том числе и для женщин;
- свобода слова, собраний и вероисповедания;
- восьмичасовой рабочий день;
- пособия по безработице и бедности;
- бесплатное образование для всех детей.

Нечто похожее уже творилось севернее, на 1/6 части суши под название Советская Россия, и, кстати, представители Фиуме имели контакты с большевиками, но те как-то не прониклись и отнеслись к посланцам д’Аннунцио без доверия.

Девизом республики стал принцип «Труд без утомления». Чем-то схоже с марксистским лозунгом «От каждого по способностям, каждому по потребностям», который придумал Луи Блан, а Карл Маркс просто раскрутил в своих статьях, но в чем-то, видимо, анархисты д’Аннунцио и коммунисты Ленина не сошлись во взглядах.

Основой страны считалась музыка, музыкальное образование было обязательным и закреплено в Конституции, провозглашалась абсолютная свобода личности, поощрялась свободная любовь, проводились нудистские парады и карнавалы. Как в Древнем Риме, во время празднеств на улицах раздавали хлеб, вино и жареное мясо. В отдельных источниках говорят и о кокаине, до которого д’Аннунцио сам был охоч и который считал безобидным стимулятором для творческой энергии.

В общем, получился этакий коктейль из «Диснейленда» с его вечным праздником, Вудстока с его вольными нравами и философией, вечеринкой римской богемы, но всё это в казармах гусарского полка.

Тут стоит помнить, что сразу после аннексии Фиуме город оказался в изоляции. В Париже все еще делили наследие Первой мировой, было не до отдельно взятого городка и банды ветеранов. Тем более, 100 лет назад передача достоверной информации была тем еще квестом, а если умножить всё это на инертность мирового сообщества… В общем, д’Аннунцио сотоварищи оставили в покое, там более важные дела на повестке дня были.

Но в отличие от многих других образований, которые продержались от недели до месяца, творение д’Аннунцио продолжало жить, являя собой неслабый такой вызов мировому порядку. Однако проблемы, характерные для остальных стран, были животрепещущими и для Фиуме. А главной проблемой, естественно, стали деньги. Парады, карнавалы, содержание армии, выплаты – всё это требовало денег, а они имели неосторожность заканчиваться. Какое-то количество д’Аннунцио привез с собой, у него были спонсоры, какое-то количество было в казне, что-то просто конфисковали.

Дальше что? Дальше городу-республике грозил финансовый крах со всеми последующими моментами типа голода и беспорядков.

Тут в разных источниках д’Аннунцио называют по-разному, даже отцом фашизма, но если посмотреть пристально, он вполне себе нормальный анархист. А где такие ребята берут деньги, когда они им нужны? Правильно, экспроприируют. Отбирают, то есть, у богатых, и часть обязательно раздают бедным. Ну положительный отзыв никому в массах не мешал испокон веков. Ну и себе на расходы львиную долю. Не мы, как говорится, придумали, не нас и критиковать.

Но поэт-беспредельщик не был бы самим собой, если бы не придумал что-то экстравагантное в стиле декаданса.

Он в свой убедительной манере обратился к собратьям по небу – военным летчикам Первой мировой войны, которые остались не у дел в связи с сокращениями ВВС по причине окончания боевых действий. И попал тем самым в точку: таких, кто был готов летать во имя присоединения Фиуме к Италии, нашлось не то что достаточно. И они все прибыли в Фиуме, числом около сотни.

Возглавил эту аэробанду тоже не простой пилот. Граф Гвидо ди Виллавьера, летчик-истребитель Первой мировой войны.

Кто-то из летчиков уже перелетал на самолетах, а вообще армия Фиуме получила просто шедевральный подарок от итальянских моряков, не захотевших плыть в Россию. Транспорт «Персия», который должен был идти из Генуи во Владивосток с грузом оружия для адмирала Колчака. Но итальянцам было откровенно лень плыть через полмира, а потому, выйдя из Генуи, они на всех парах рванули в Фиуме и там всё передали д’Аннунцио.

А передавать было что, в трюмах «Персии» были сказочные богатства: две тяжелые и двадцать легких гаубиц, 8 самолетов Lohner L из числа конфискованных у проигравшей Австро-Венгрии, тысячи винтовок, пулеметы и миллионы патронов. В общем, неслабо так поддержали своих…

Так вышло, что основу ВВС республики Фиуме составили австро-венгерские Lohner L и итальянские Macchi M.5 и M.7. Шикарные машины для своего времени: изящные (итальянки), быстрые, мореходные.

Граф Гвидо разделил Адриатику, прилегающую к Фиуме, на зоны ответственности, и начался период воздушного пиратства, именно так, как его изобразил Миядзаки.

Гидропланы из Фиуме начали патрулировать воздушное пространство над Адриатикой. Их целями становились торговые суда, шедшие в порты Италии или Югославии. Заметив подходящий корабль, пилоты снижались, давали предупредительные очереди из пулеметов, благо проблем ни с пулеметами, ни с патронами в Фиуме не было, и принуждали судно остановиться или следовать в указанную бухту. А так корабль попадал в «теплые» объятия военно-морского флота Фиуме, состоящего из нескольких торпедных катеров, которые сопровождали судно в порт и там его основательно потрошили.

Береговые братья морских летчиков тоже не сидели сложа руки и устраивали налеты на населенные пункты, расположенные как на итальянской стороне, так и на той, что вскорости станет Югославией.

Самое удивительное заключается в том, что все эти налеты и абордажи были практически совершенно без кровопролития, пострадавшими отмечалась некая театральность происходящего. Но отмечали все: пираты были весьма учтивы и вежливы. Сложно сказать, что было причиной, инициативы командования вооруженных сил Фиуме или личные качества пиратов, но грабители старались не причинять вреда экипажам судов и жителям поместий, ограничиваясь лишь изъятием материальных ценностей.

Как там было на деле, через 100 лет сказать сложно, но образ фиумского воздушного пирата – дерзкого, элегантного, слегка безумного, но не кровожадного – прочно вошел в мифологию XX века.

Однако, несмотря на все усилия воздушных корсаров, продовольствия и денег в Фиуме катастрофически не хватало. Изоляция и блокада делали свое дело, а тут еще и Италия заключила с Югославией Раппальский договор, по которому Фиуме объявлялся «вольным городом». На деле же хоть Фиуме и объявили «вольным городом», вольности д'Аннунцио и его компании всех уже достали очень сильно. Проделки воздушных и морских пиратов из Фиуме реально выставляли Италию в невыгодном свете, и вчерашние союзники по Антанте начали требовать наведения порядка. Летучие пираты грабили всех подряд, и под раздачу попадали и британцы, и французы в том числе.

Потому был сделан красивый пируэт: Британия и Франция потребовали от Италии наведения порядка, а Фиуме тогда попадет под протекторат Италии! То есть то, чего изначально хотел д'Аннунцио!

Вот только беда заключалась в том, что д'Аннунцио уже вошел в раж и его независимая республика Фиуме устраивала по всем статьям.

В конце декабря 1920 года к Фиуме подошли регулярные итальянские войска и флот. После короткого ультиматума, который д'Аннунцио отверг, начался обстрел города с моря. Линкор «Андреа Дориа» обстрелял город из 152-мм орудий, и итальянская армия пошла на штурм позиций легионеров.

Эти события вошли в историю как «Кровавое Рождество» (Natale di sangue). Бои продолжались пять дней, что в первую очередь было вызвано тем, что итальянские солдаты не сильно горели желанием стрелять в соотечественников. Но жертвы были с обеих сторон, и если итальянская армия не распространялась о потерях, то известно, что легионеры д'Аннунцио потеряли около 200 человек.

На шестой день Габриэле Д'Аннунцио согласился на капитуляцию и покинул город вместе со своей армией. Вообще, можно сказать, что капитуляция была почетной.

А 27 января 1924 года югославская делегация в Риме подписала Римский договор, по которому Фиуме официально отошел к Италии, а Королевству сербов, хорватов и словенцев в качестве компенсации переделились окрестные территории. Лига Наций признала раздел законным. И до конца Второй мировой войны полуостров Истрия и часть хорватского побережья официально считались Италией. А затем город Фиуме стал югославской, а после краха Югославии — хорватской Риекой.

Самое забавное, кроме вежливых пиратов, в этой истории — это финал. Д’Аннунцио после капитуляции не понёс никакого наказания. И не был наказан ни один из его солдат, стрелявших в правительственные войска.

Наоборот, в Италии его встретили максимально восторженно. Выражаясь языком Древнего Рима, д'Аннунцио устроили если не триумф, то овации. Овации – это как триумф, но труба пониже, дым пожиже. Овации устроили Крассу, победителю Спартака. А Публию Корнелию Сципиону после взятия Карфагена – триумф. В общем, разницу вы поняли.

Так вот, д'Аннунцио получил овации. Более того, король Италии Эммануил III в 1924 году пожаловал д'Аннунцио титул князя Монтеневесо, да и прочими наградами не обидели. Например, Муссолини подарил д'Аннунцио крейсер. Но о судьбе бронепалубного крейсера «Пулья» стоит поговорить отдельно, здесь же заметим, что он после службы (д'Аннунцио на нем ходил) был распилен, и часть его стала экспозицией музея «Победы». Италии», который организовал у себя в имении неугомонный д'Аннунцио. В 300 километрах от моря, если что.

Единственный минус — Муссолини видел в д'Аннунцио реального конкурента, а потому в политику категорически не пустил. На всякий случай. Но в гости заезжал, руку жал, учителем называл. Перекопировал кучу того, что придумал д'Аннунцио для своих легионеров.
 

Возможно, что доверяй Муссолини чуть больше поэту-воителю, а д'Аннунцио предупреждал итальянского лидера о том, что союз с Германией приведет Италию к краху, и финал истории был бы другим. Да, тот, кого называли «отцом фашизма», высказывался о Гитлере очень нелицеприятно: «Свирепый клоун» — это еще не самое обидное из тех, что могут пройти цензуру. И да, Муссолини очень долго воздерживался от тесных контактов с Германией, но в итоге произошло то, что произошло. И Италия потеряла Фиуме, который отдали Югославии.

Хорошо, что д'Аннунцио не дожил до всего этого: он умер 1 марта 1938 года, не дожив полтора года до начала Второй мировой войны и 11 дней до своего 75-летия.

Что в итоге? В итоге мало кто помнит о том, что была такая свободная республика Фиуме, поэта Д'Аннунцио почитают только в Италии (правда, вторым после Данте), а вот пираты, которые летали на гидропланах над Адриатикой, останавливали и грабили пароходы, волею гениального мультипликатора из Японии будут жить очень долго.

Тех реальных пиратов, которые бороздили небо Адриатики в поисках пароходов с целью ограбления, конечно, уже нет в живых. А нарисованные персонажи добродушных бородатых воздушных пиратов остались надолго. Я не нашел информации о том, кто рассказал эту историю Миядзаки, но то, что это произошло, довольно неплохо.

Ну а вы познакомились с историей самой безбашенной в мире страны/вольного города Фиуме, в котором нашлось место всем: поэтам, драматургам, воздушным и морским пиратам.

Возможно, про воздушных пиратов было не так много, как хотелось бы, но что тут сказать: они были, они летали, они грабили пароходы. Сама история довольно интересная, надеюсь, прочитавшим понравилось. Сегодня повторение такого сомнительно. Народ в Европе нынче измельчал...