Вход
Регистрация
12 апреля 2011 года исполняется полвека со дня первого полета человека в космос.
Несколько имен – как вехи долгого… Но такого короткого, по меркам истории человечества, пути.
Константин Циолковский.
Сергей Королев.
Юрий Гагарин.
Мечтатель.
Первый был ученым. Ученым? Какое там – всего-навсего сельский учитель, да еще и практически глухой, из-за чего не смог получить нормальное образование и учился самостоятельно. Оказывается, и такое возможно. Но не так принципиальны его ученые степени – важно то, что этот человек любил и умел мечтать. Рассматривая его эскизы, наброски, картинки – понимаешь, что в них нет почти ничего, кроме главного: мечты. Ведь это – не конструктивные разработки, не готовые чертежи, не расчеты нагрузок – это рисунки, рисунки, которые может повторить (или придумать сам) – ребенок. Только как-то никто не придумал, а он – смог. А когда нарисовал – стал думать: как оно сможет летать? И начал считать… Вы пробовали посчитать? На вид – очень просто: имеется ракета, имеется топливо, имеется скорость истечения горящих газов, в которые это топливо превращается. Просто? Просто. Только вот нужно учесть, что, кроме скорости истечения этих газов, остальные параметры как-то совсем не константы. Потому что ракета в процессе работы становится легче – как раз на ту массу использованного топлива. А это значит – что скорость растет не только по той причине, что реактивная тяга разгоняет ракету, а еще и потому, что сама ракета становится легче с каждым мгновением. Так что – совсем не просто. Во всяком случае – не для каждого.А он бился-бился, и в итоге написал формулу; настолько простую, короткую и изящную, что, в-общем, решил самую главную задачу реактивного движения. Так ее с тех пор и называют: формула Циолковского. А с этой формулой стало легко определить, что создать ракету, которая может улететь в космос и там остаться – невозможно. Это был второй тупик. И Циолковский нашел второе решение, не менее (если не более) гениальное, чем первое. Он назвал свою конструкцию «ракетный поезд»: соединив несколько ракет в цепочку и последовательно запуская их двигательные установки, можно было решить основную задачу – выведение полезного груза на стационарную околоземную орбиту.
И если первая проблема – о разрешении непростой математической задачи реактивного движения – требовала умелого математического анализа и могла быть решена рано или поздно, то вторая – о соединении нескольких ракет в цепочку последовательно включающихся – это задача не математики. Это задача, посильная лишь гению.
Что подтверждено несколько позднее: известный ученый И. Мещерский в своей работе «Теория движения материальной точки переменной массы» вывел теорему (ее так и назвали, его именем: теорема Мещерского), из которой формула Циолковского вытекала, как простой частный случай. И сегодня расчет массы разматывающейся на станке катушки с кабелем (нитью, электродом…) производится по теореме Мещерского, а первопроходцем в этом деле был тот, кто умел мечтать… Но ничего революционного после Циолковского в реактивном движении уже было не придумать.
Иван Мещерский развил идею расчета реактивного движения до расчета любого движения тела переменной массы.
Другой выдающийся человек – Фридрих Цандер, работавший уже в прикладной области и создававший ракеты не на бумаге, а в натуре – развил идею Циолковского о «ракетных поездах», просто переставив кубики: многоступенчатая ракета, в которой ступени размещались одна за другой, не могла обеспечить прочность и устойчивость своей конструкции; Цандер придумал и впервые внедрил схему бокового размещения блоков первой ступени (оттуда оно и пошло – первая ступень, вторая ступень…) – теперь блоки первой ступени размещались вокруг блока второй ступени; ракета стала короче, прочнее, устойчивее в полете – и используется эта схема по сей день.
Самые последние разработки в этой области – подобие двух самолетов (скорее, они похожи на американский «Шаттл» или российский «Буран»), которые являются не полезной нагрузкой ракеты, а… его первой, самой энергонапряженной, ступенью. По сути эти самолеты представляют из себя емкости для топлива и окислителя, снабженные реактивными двигателями. Или, еще проще – это обычные, какие мы видим на современных «Союзах» и «Протонах», блоки первой ступени – только объединенные попарно и снабженные крыльями. Два таких «самолета» в вертикальном положении выводят ракету (т.е. вторую ступень со всем, что там на нее нагрузили: еще ступени, полезный груз и т.д.) на траекторию старта и разгоняют до заданной скорости, после чего отделяются и приземляются, как обыкновенные планеры. Как «Буран». На выходе имеем стартовые ступени многоразового использования, однако.
Тут нельзя не вспомнить еще одну идею Фридриха Цандера, которая нашла практическое применение: речь идет об использовании гравитационных полей небесных тел для межпланетных полетов. И используют, еще как. Без этого Армстронг так и остался бы малоизвестным американцем с труднопроизносимой фамилией, да…
Конструктор.
Время шло, на смену Циолковскому пришли новые мечтатели, используя уже имеющийся опыт, хотелось достичь недостижимого: посмотреть на Землю издалека. И пришел второй. В моей Одессе есть улица его имени, и я горжусь тем, что мы – в какой-то мере земляки: свое детство Сергей Павлович провел в прекрасном южном городе; здесь учился, здесь взрослел, здесь мечтал.Сергей Королев, заядлый планерист, посвятивший всю свою жизнь небу, человек, которого «не существовало» при жизни – зато получивший свою известность позднее… Уж слишком яркие идеи рождались в этой голове – но они были чересчур дорогостоящими. И чересчур значимыми для существования СССР. Только одна структура советской страны могла дать Королеву требуемое – это, конечно, вооруженные силы. И пришлось многое построить, и забыть о всенародной известности, живя всю жизнь под грифом «Совершенно секретно» - человеку, осуществившему мечту человечества. Правда, двери в тогдашние высокие кабинеты Главный Конструктор мог открывать ногой: ему было дозволено то, что для других означало бы мгновенное уничтожение… Но только действительно талантливый человек мог – и смог! – пройти путь от эскизов Циолковского к реальным ракетам. Очень требовательный, очень педантичный, очень придирчивый – но гениальный конструктор; мне очень понравилось его высказывание, которое уж не помню где прочел:
- Лучше сделай медленно, но хорошо. Чем быстро и кое-как. Пойми: если сделаешь хорошо – люди скоро забудут, что ты сделал медленно. Но если сделаешь плохо – то никто не вспомнит, что ты сделал быстро!
…Даже в банальном ремонте двигателя моего скутера я вспоминаю эти слова – и они помогают.
Страна требовала от Королева средства доставки атомных боеголовок на головы супостатов – он сделал это средство, не прекращая мечтать. И сделал дважды подвиг, подвиг – потому что на те времена нужно было быть не только талантливым инженером, но и бесстрашным человеком: самостоятельно предложил правительству запустить первый искусственный спутник, а через четыре года – отправить в космос первого человека. В то время Советскому Союзу было как-то не до мечтаний: весь мир с тревогой наблюдал за распространением коммунистического тоталитаризма и, прямо скажем, не шутя точил зубы на СССР. Но Главный сделал верный расчет: его достижения показали миру, что Советы – это не только балалайки с медведями; это сверхмощная индустриальная империя, способная на такие технические прорывы, которые для многих других стран и по сей день остаются лишь в мечтах. Королев рискнул – и победил.
Космонавт-один.
А что же исполнитель?Надо отдать должное тем людям, которые подбирали космонавта №1 – тут играло роль огромное количество факторов. Гагарин, по свидетельствам тех, кто знал его лично – он нравился всем. Это был жизнерадостный, смелый, дружелюбный, как бы сказали в наши дни – коммуникабельный человек. Интересно, что даже в намного более позже появившихся сочинениях небезызвестного Сергея Алексеева упомянута и разобрана по частям фамилия Юрия Алексеевича: «га» - означает движение (дорога, Волга, бродяга); «ра» - означает Солнце (отсюда «радость» - ра достал, достал до Солнца); само название птицы гагары на том языке, что считают одни – санскритом, другие – древнеарийским, можно перевести как «стремящийся к Солнцу»; и фамилия Гагарин в таком контексте получает не только звучность, но и совершенно мистическое значение…
До его полета в космосе уже побывали живые существа, и многие из них благополучно вернулись обратно (все мы помним Белку и Стрелку, да?) – были и мыши, и лягушки, и собаки; известна шутка, которую несложно найти в интернете, якобы принадлежащая космонавту-1: «Я до сих пор не знаю, кто я – первый человек или последняя собака» - согласитесь, это славная шутка.
А в ней – немало правды: ведь по сути задача космонавта сводилась к взлететь и приземлиться; если приборы контроля еще как-то имели место быть, то органы управления… Их было минимум, потому что – ну мало чего мог сделать обитатель 2-метрового шара, который и был обитаемым отсеком космического корабля, в процессе старта и посадки. В иллюминатор разве что взглянуть… Или катапультироваться – да и то, только на определенных этапах полета. Он взглянул в иллюминатор. И, как смог, передал свое потрясение увиденной красотой. А его знаменитое «Поехали!» стало отдельным словом, получившим новую жизнь и новое значение; это ж только представить себе, сколько раз на Земле отрабатывался весь предстартовый ритуал:
- Ключ на старт.
- Ключ на старт.
- Протяжка один.
- Протяжка один.
- Зажигание…
И в этот ритуал вмешался живой человек, по-мальчишески восторгающийся мощью своей ракеты и своей ролью:
- ПОЕХАЛИ!
…Это ж надо было так сказать в тот момент, когда десятки людей слушают эти переговоры, когда уши высших правительственных чинов – в наушниках, когда служба госбезопасности – тут, рядом… А он сказал. Он мог себе это позволить, он – Первый.
Тот взрыв эмоций, который переполнил всю земную цивилизацию после официального сообщения Информбюро – не сравнить ни с чем, и, уверен, если существует какой-то способ измерения эмоций человечества – то стрелка этого прибора никогда ни до, ни после – не достигала этого значения; наверное даже высадка на Марс не впечатлит нас так, как впечатлил землян полет Гагарина.
А потом он погиб. Погиб достаточно прозаично, прозаично для летчика-испытателя, коим и был; и не раз и не два проходила информация, что смерть Юрия была неслучайной: по одной версии, он должен был остаться в памяти человечества вечно молодым Героем; по другой – он нарушил некие основы мироздания, опрокинув личным опытом и собственными наблюдениями некоторые, до того момента умозрительные, тезисы о «тверди небесной» и «Земле, как центре Вселенной»…
Дублеры.
Их, конечно, было. Элемент случайности не исключишь, и отбирали не просто космонавта-один – отбирали людей в Первый Отряд. Отбирали, соблюдая строжайшую секретность, ничего конкретного не объясняя и не обещая… Многие отказались сами. Других не пустили семьи. Остались единицы: Гагарин, Титов, Нелюбов, Николаев, Попович, Быковский.Вспомнив про Быковского – нельзя не вспомнить про Быкова братьев Стругацких – простое ли совпадение? Другие еще полетали, позже. А вот основной дублер – капитан Григорий Нелюбов – был как-то забыт, вычеркнут из всех анналов и даже убран с групповых фотографий отряда Первых. Не полетел он. А в 1966-м внезапно погиб; официально – «при исполнении служебных обязанностей», по словам близких – сам под поезд бросился, а со слов матери – в гробу лежал укрытый до пояса труп с обожженными руками… До сих пор истинное положение дел тут не раскрыто; да и копаться в этом нынче некому, но он существовал, дублер, готовый заменить Юру в кабине первого «Востока».
Впрочем, что об этом – шерстить желтую прессу стоит ли в память о великих людях?
Но это они – Циолковский, Королев, Гагарин - заложили основы того, что сегодня для нас так привычно: спутниковые телевидение и навигация, рутинная работа на МКС и… конечно, космическая фантастика; и, конечно, компьютерные игры, и конечно – EVE.
Поклонимся им, первопроходцам космоса, и выскажем свою благодарность – за то, что умели мечтать.
Наверх
